частенько предпочитает пойти с подругами в парикмахерскую, салон красоты, 
прогуляться по магазинам.


Меня это радует: постоянно находиться рядом, когда начинается серьезная работа,
 – испытание не из легких. Не могу сказать, что устаю от Лены, но в то же время 
чувствую, что ее становится очень много. Как и меня для нее. Изменились и 
отношения на льду. Если год назад мне не приходило в голову даже слегка 
повысить голос или как-то иначе проявить недовольство, то сейчас у нас 
случаются рабочие споры, стычки. Они никогда не выносятся за пределы льда – это 
закон. На мой взгляд – это здорово: спорить и конфликтовать в работе можно 
только с равным партнером. А мы уже на равных. Хотя работать так, как можем, по 
большому счету еще и не начинали…

В конце 1999-го Бережная, Сихарулидзе и Москвина улетели из Санкт-Петербурга в 
американский Хакенсак – пригород Нью-Джерси. Всего за год до этого Москвина 
упорно твердила, что из родного Питера не уедет за границу никогда. Но в начале 
2000-го, когда мы с Москвиной встретились на чемпионате Европы в Вене, она 
вдруг очень буднично сказала:
– Почему-то никому не приходит в голову, что следующие Олимпийские игры пройдут 
в Америке. И думать об этом нужно уже сейчас. Для начала необходимо сделать 
Лене и Антону максимальную рекламу в этой стране. Чтобы их знали, чтобы за них 
болели. Если бы такой задачи не было, неужели я не нашла бы возможность 
обеспечить своим спортсменам полноценную подготовку дома?
В отличие от большинства своих коллег Москвина всегда умела предельно 
рационально рассчитать путь своих воспитанников к золотым медалям. К тому же в 
группе всегда имелись равноценные спарринг-партнеры, и было ясно: споткнутся 
одни – выиграют другие.
Так произошло в олимпийском Альбервилле, где чемпионами стали Артур Дмитриев и 
Наталья Мишкутенок, а серебро получили Елена Бечке с Денисом Петровым. Похожий 
сценарий был разыгран в Нагано: Дмитриев одержал победу с Оксаной Казаковой, 
Бережная и Сихарулидзе стали вторыми.
После тех Игр первая пара Москвиной ушла в профессионалы. Вторая осталась в 
одиночестве.
Для тренера это наверняка означало, что в подготовке Елены и Антона на 
протяжении следующих четырех лет не должно быть сделано ни единого неверного 
шага. С этого момента жизнь спортсменов пошла по самому настоящему, 
тщательнейшим образом продуманному бизнес-плану.
За глаза Москвину осуждали за то, что, делая ставку на Бережную и Сихарулидзе, 
она совершенно не отдает себе отчета в возможных последствиях. Мол, никому не 
известно, чем могут обернуться для фигуристки столь длительные нагрузки 
большого спорта и соревновательные стрессы. Узнав об этом, тренер резко 
парировала:
– Фигурное катание помимо всего прочего дает возможность неплохо заработать. 
Если Лене и придется раньше времени закончить карьеру из-за травмы или болезни, 
то лучше, если к этому моменту она будет обеспеченным человеком.
Когда группа питерского тренера уже прочно обосновалась в Хакенсаке, а я, 
оказавшись там проездом, заглянула на каток, то услышала от Москвиной:
– Америка учит бизнес-поведению лучше, чем любая другая страна. Это касается не 
только тренировок, но и отношений с людьми, которые помогают добиваться 
результата, с прессой, с представителями шоу-бизнеса, которым в США является 
профессиональное фигурное катание. Я прилагаю очень много сил, чтобы не просто 
научить Лену и Антона побеждать, но и выработать у них соответствующую 
психологию. Возможно, мне легче осваиваться в этой стране, чем кому бы то ни 
было. С хозяевами различных американских туров и шоу меня связывает многолетняя 
дружба. Многое они мне рассказывали, еще когда я каталась сама. Кому могло 
прийти в голову, что я когда-то сумею воспользоваться этими секретами?
Тогда в Хакенсаке Бережная и Сихарулидзе только начинали по-настоящему 
становиться профессионалами. Деньги, заработанные фигуристами после Нагано, 
позволили им поселиться в самом престижном доме города. Платить за квартиру 
приходилось более тысячи долларов в месяц, но Москвина одобрила выбор жилья:
– Они элитные спортсмены и должны чувствовать это сами. Даже когда речь идет о 
бытовых мелочах.
В Хакенсаке у фигуристов родилось кредо: «Надо не экономить, а зарабатывать». В 
американскую жизнь они вливались с удовольствием: Лена обставила квартиру 
очаровательной, тщательно подобранной антикварной мебелью, сделав жилье очень 
теплым и уютным, Антон первым делом приобрел огромный плазменный телевизор. Оба 
выучили язык, получили водительские права, обзавелись роскошными – по 
российским меркам того времени – «лексусами». Всерьез намеревались нанять 
персонального журналиста, как это делают почти все американские спортивные 
звезды, но, посоветовавшись с Москвиной, пришли к выводу: ежемесячно платить по 
две тысячи долларов за подобные услуги им не по карману. Пока…
Примерно в то же время, разговаривая с одной из наиболее знаменитых в фигурном 
катании журналисток, Сандрой Стивенсон, я услышала:
– Бережная и Сихарулидзе никогда не станут настоящими звездами. Для этого у них 
слишком сложные для запоминания фамилии. И, – американка с сожалением развела 
руками, – они русские…
* * *
На Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити Лена и Антон катались впереди всех 
серьезных конкурентов – третьими. Начиная с их появления на олимпийском катке