философский оттенок, чем традициям прагматичной Тэнсин Синъё-рю. Во времена 
Кано Кито-рю сосредоточивалась, в первую очередь, на нагэ-вадза, техниках 
броска. Как стиль, так и содержание обучения в Кито-рю существенно отличались 
от принципов Тэнсин Синъё-рю, и Кано был очень рад познакомиться с новым 
подходом к дзю-дзюцу. Хотя Ийкубо было уже за пятьдесят, он продолжал вести 
занятия в течение целого дня и попрежнему превосходил своих молодых учеников в 
рандори. Вероятно, это был самый искусный мастер боевых искусств из всех, у 
кого Кано доводилось учиться (в своих воспоминаниях Кано говорит: «У Мастера 
Фукуды я научился тому, какой должна быть работа моей жизни; у Мастера Масамото 
я научился тонкой природе ката; у Мастера Ийкубо я освоил множество приемов и 
научился важности своевременности»).
Посвящая тренировкам все вечера, Кано не менее усердно погружался днем в книги, 
получая в Токийском университете отличные оценки. Одним из его преподавателей 
был профессор Эрнст Феноллоза (1853—1908) (в то время двадцать семь из тридцати 
пяти профессоров Токийского университета были людьми с Запада). Хотя он был 
приглашен в университет в качестве профессора западной философии, Феноллоза 
увлекся восточной культурой и неустанно поощрял изучение азиатских изящных 
искусств среди людей Запада и самих японцев. В ранний период Мэйдэи возникла 
опасность того, что японцы, в своей опрометчивой погоне за модернизацией и 
стремлении превзойти Запад, могут потерять свою собственную культуру; к примеру,
 в классах художественных школ кисти начали заменять перьевыми ручками. 
Феноллоза предостерегал от подобного бездумного заимствования западных обычаев 
и убеждал своих друзей и студентов (в том числе, и Кано) в том, что 
традиционные японские искусства представляют собой живые формы, достойные 
сохранения.
Еще одним из любимейших профессоров Кано был эксцентричный дзэн-буддист Тандзан 
Хара (1819—1931), преподававший индийскую философию. Хара искусно избегал 
ловушек религии — Кано разделял с ним такую позицию — и был увековечен в 
современной литературе по дзэн как герой следующей популярной притчи:
Два молодых монаха, Тандзан и Экидо, отправились в паломничество из одного 
монастыря в другой. Разыгралась буря, и эти двое подошли к перекрестку, который 
превратился к тому времени в бурный поток. Посреди него стояла красивая девушка.
 «Вам помочь?» — спросил Тандзан, и, когда девушка ответила: «Да», он подхватил 
ее на руки, перенес через затопленную дорогу и поставил на твердую землю по 
другую сторону от потока. Часа через два, когда два монаха продолжали свой путь,
 Экидо внезапно взорвался: «Как ты мог позволить себе такое? Ты ведь знаешь, 
что монахам-буддистам строго запрещено прикасаться к женщинам!» Тандзан 
ответил: «Что? Ты все еще несешь с собой ту девушку? Что до меня, то я 
давным-давно оставил ее там, на перекрестке».
Кано закончил Токийский университет в 1881 году, но остался там для дальнейшего 
обучения еще на год. В феврале 1882 года он перебрался в Эйсё-дзи, небольшой 
буддистский храм секты Дзёдо в районе Симо-тани города Токио. Там, в возрасте 
двадцати двух лет, он основал Кодокан, «Институт Изучения Пути».
Кано уже давно влюбился в дзю-дзюцу и верил, что его необходимо сохранить как 
культурную драгоценность Японии; однако он был убежден и в том, что дзю-дзюцу 
следует приспособить к современным условиям. Он чувствовал, что 
основополагающие принципы дзю-дзюцу следует систематизировать в форме Кодокан 
Дзю-до, дисциплины разума и тела, воспитывающей мудрость и добродетельную жизнь.
 Сравнивая дзю-дзюцу с Хи-наянои, «малой колесницей» с ограниченным размахом, 
он уподобил Кодокан Дзю-до Махаяне", «великой колеснице», охватывающей как 
личность, так и общество в целом. «Если труд человеческого существа не приводит 
к благу общества, — говорил Кано, — жизнь этого человека тщетна». Что же 
касается термина дзю-до, который означает «путь мягкости», то он существовал 
уже несколько столетий. Некоторые старые тексты, к примеру, определяют дзю-до 
как «путь, который следует течению вещей», что истолковывается в Кодокан Дзю-до 
Кано как «наиболее эффективное использование энергии».
Кано и горстка его учеников (в первый год официально зарегистрировалось девять 
человек) занимались первоначально в углу главного зала храма. Вскоре, однако, 
суровость тренировок начала сказы«Монашеское» направление буддизма. —Прим. 
персе. «Мирское» направление буддизма. — Прим. персе.
зданию, он использовал в качестве додзё. Поскольку большинству учеников было 
сложно посещать занятия в будни, додзё был открыт по воскресеньям, с семи утра 
до полудня и с трех часов пополудни до семи вечера. Как учителю, Кано 
необходимо было постоянно быть на месте, даже в леденящий холод (склад не 
отапливался) и даже если не показывался ни один ученик. Через несколько месяцев 
он переехал в Ками Нибан-тё в районе Кодзи-ма-ти и выстроил маленький додзё на 
свободном месте арендованной земли. Этот додзё работал ежедневно после обеда, с 
двух часов дня до одиннадцати-двенадцати часов ночи. Теперь Кано мог выходить и 
давать урок, как только кто-нибудь из учеников приходил на тренировку.
В течение первой половины 1883 года Ийкубо продолжал обучать Кано и попрежнему 
одерживал над ним верх. Наконец, однажды Кано уловил ключевой момент дзю-до: 
«Если партнер тянет, я толкаю; если он толкает, я тяну». С этого времени он 
смог соревноваться со своим учителем на равных. Кано приписывает этот прорыв не 
какому-либо мистическому переживанию (на которые часто ссылались мастера боевых 
искусств прошлого), но считает его результатом многих лет внимательных 
наблюдений и рационального подхода к этому искусству. Хотя осенью 1883 года 
Ийкубо даровал ему право преподавания в Кито-рю, Кано все еще было трудно 
привлекать учеников из-за его молодости и недостатка должного тренерского опыта.

В 1883 году у него формально зарегистрировались всего лишь восемь учеников, а