Краузе снова захотел сделать вид, что он победил: срок контракта решил 
обнародовать, а о сумме его умолчать. Фальк, конечно, встал на дыбы: зачем же 
объявлять, что Джордан повязан с клубом, возможно, до самого окончания своей 
спортивной карьеры, и не упомянуть при этом, что он самый высокооплачиваемый 
игрок НБА? В конце концов, спор решил Рейнсдорф: «Джейк, Дэвид прав. К чему нам 
играть в молчанку?»
Фальк ожидал, что пресс-конференция, посвященная новому контракту Джордана, 
станет историческим событием: как-никак речь шла о судьбе лучшего игрока лиги. 
Но на этой встрече с журналистами Краузе заявил всего лишь, что контракт – 
долгосрочный. С таким же успехом он, по мнению Фалька, мог бы говорить об 
игроке, не покидающем скамейку запасных. Один из репортеров спросил Краузе, 
почему контракт подписан на целых 8 лет. Краузе стал выкручиваться, уверяя, что 
точного срока он не упоминал. Репортер сказал, что этот срок указан в 
пресс-релизе, и вся встреча с журналистами оказалась скомканной. Одно было 
ясно: чем лучше выступает клуб, тем хуже материальные перспективы игроков.




Глава 18. Детройт, 1980-е гг.

Проблемой для «Буллз» стал взлет еще одной команды, бросившей вызов «Селтикс» – 
клубу Бёрда, Макхейла и Пэриша. Я имею в виду «Детройт Пистонс», где задавали 
тон Исайя Томас, Билл Леймбир и Адриан Дэнтли. «Пистонс» была жесткая команда, 
делавшая ставку на силовую борьбу, за что в НБА ее окрестили «Плохие парни». 
Играли детройтцы всегда на грани фола. «Детройт» – наш альбатрос, указывающий 
нам путь в океане, – поговаривал Джонни Бах, помощник Коллинза. – Пока мы его 
не побьем, нам нечего думать о выходе в финальную серию».
«Пистонс» сложился как отличный коллектив несколько ранее «Буллз». Главными 
архитекторами удачной перестройки стали генеральный менеджер клуба Джек 
Макклоски и тренер Чак Дейли, его близкий друг. Когда «Буллз» стали повышать 
уровень своей игры, они почувствовали, что «Пистонс» их все же опережает – и по 
сплоченности, и по физической подготовке, и по целеустремленности. Если в 
сезоне 1987/88 г. чикагцы приобрели двух выдающихся игроков, усиливших их 
слабый (за исключением, конечно, Джордана) состав, то в составе детройтцев, и 
без того очень приличном, появились годом ранее Джон Сэлли и Деннис Родман. Над 
чикагским стадионом повисла зловещая тень уже не Ларри Бёрда, лидера «Селтикс», 
и не Мэджика Джонсона, волшебника из «Лейкерс», а Исайи Томаса, лучшего игрока 
«Пистонс».
Взлет «Пистонс» начался в 1981 г., когда клуб, стоявший вторым в очереди за 
игроками с драфта, заполучил Исайю Томаса из университета Индианы. Он был 
сравнительно невысок – 6 футов 1 дюйм, но очень талантлив, сообразителен и 
бесстрашен. Как говорил Матт Добек, отвечавший в «Детройте» за связи с 
общественностью, если бы Томас вымахал под 6 футов 6 дюймов, из него получился 
бы второй Майкл Джордан. Первым в очереди в драфте тогда стоял «Даллас», но от 
его приглашения Томас увильнул, заявив на всю страну, что ему не хочется 
«вляпываться в это ковбойское дерьмо». Техасцы, разумеется, обиделись и взяли в 
свой клуб Марка Эгуайра. Если бы он, игрок талантливый, но не выдающийся, 
достался бы «Детройту» вместо Томаса, эта команда никогда бы не добилась ярких 
успехов.
Надо сказать, что Томас и в «Детройт» особо не стремился, но Джек Макклоски 
давил на него изо всех сил. Клубу был нужен именно такой опорный защитник, 
цементирующий всю команду.
«Но я не хочу играть у вас в Детройте, – сказал Томас во время первой встречи с 
генеральным менеджером клуба. – Я предпочел бы Чикаго». – «Ладно, Исайя, – 
ответил Макклоски, – так или иначе, мы остановили выбор на вас, и тут уже 
ничего не поделаешь». – «А кому из ваших форвардов я буду делать передачи?» – 
«Не беспокойтесь, найдем кому», – заверил его менеджер.
Детройтцы сразу же поняли, какого ценного новичка они приобрели. При своем 
относительно невысоком для баскетболиста росте Томас настолько тонко чувствовал 
игру и так точно бросал по кольцу, что сразу же стал лидером команды и всегда 
диктовал темп матча. Он был быстр, легок и обладал несомненным шармом. Причем 
вырос он в негритянском гетто Чикаго – в районе, где большинство его 
сверстников становились наркоманами, а путь к материальному достатку почти для 
всех был закрыт. Закаленный в уличных драках, Исайя и в баскетболе оставался 
настоящим бойцом, хотя богатырским сложением не отличался. Но больше всего 
удивлял его природный ум. «Он сообразительней всех нас, вместе взятых», – 
говорил тренер Дейли.
А вот что поначалу не заметили окружающие, так это его неутолимую жажду успеха, 
прирожденное лидерство и незаурядную силу воли.
На своей самой первой пресс-конференции Томас сказал, что постарается поднять 
«Пистонс» до уровня «Селтикс» и «Лейкерс». Репортеры открыто смеялись над ним. 
А на первой тренировке в «Детройте» против него выставили Ронни Ли, игрока, 
физически очень мощного, не раз сурово наказывавшего соперников. Ли сразу же 
стал досаждать Томасу блокировками, возникая перед ним, как скала. Наконец 
Исайя сказал ему: «Еще раз так сделаешь – подеремся». Ли утихомирился. Да, 
подумал наблюдавший за тренировкой Макклоски, драка получилась бы весьма 
зрелищная.
Хотя Томас и не испытывал энтузиазма, попав в «Детройт», он тем не менее сумел 
привить клубу культуру игры. В университете Индианы, где он учился, была