колена, вам покажется, что оно очутилось в стальных тисках». Позволю при этом 
заметить, что Майкл понятия не имел ни о каких фитнес-программах.
Еще одна деталь, которую подметил Лафери, – ладони Джордана. Они были громадные.
 Лафери сам был когда-то неплохим баскетболистом, но таких ладоней Бог ему не 
дал. Повезло таким ребятам, думал Лафери, им легко обращаться с мячом. Они в 
прыжке могут делать то, что другим игрокам недоступно.
С самого начала Джордан превзошел ожидания чикагцев. Конечно, все понимали, что 
он хороший игрок, но мало кто думал, что в очень скором времени он станет 
суперзвездой. Его бросок в прыжке был лучше, чем от него ожидали, но траектория 
полета мяча была недостаточно крутой. Пришлось над этим потрудиться. Майкл 
отрабатывал такой бросок каждый день, приходя в спортзал за час до начала 
тренировок или задерживаясь в нем, когда все остальные отправлялись по домам. 
Иногда они соревновались с Лафери, который поначалу выигрывал, но потом Джордан 
взял свое – проигрывать он никогда не любил.
На каждой тренировке Майкл вкалывал больше всех и последним уходил из спортзала.
 Столь трудолюбивого игрока в НБА никто никогда не видел. Возникла, правда, 
проблема: несладко пришлось его партнерам по команде. Однажды Род Торн заехал 
на тренировочную базу «Быков» в местечко под названием Ангел Хранитель и с 
удивлением узнал, что все разошлись по домам раньше обычного. «В чем дело?» – 
спросил он Лафери. «Я отпустил их пораньше: Майкл всех измотал до изнеможения», 
– ответил тот.
На тренировках баскетболисты часто играли пять на пять до тех пор, пока одна из 
пятерок не совершала десять точных бросков. После этого проигравшие усердно 
бегали вокруг площадки. Майкл не любил эти пробежки и посему выкладывался в 
игре на всю катушку. Однажды, когда его «команда» вела со счетом 8:0, Лафери 
переставил его в проигрывающую пятерку. Майкл возмутился и в первый раз вступил 
в перепалку с Лафери. Ему и так уж надоел этот мрачный спортзал, а тут еще 
переходить в «команду», которую ты почти победил! Но Лафери стоял на своем: 
«Давай, Майкл, надо же спасать положение». Джордан, кипя от ярости, подчинился 
и заиграл так, что новая его «команда» победила со счетом 10:8. Потом, 
посмотрев в упор на Лафери, он спросил: «Ну что, спас я положение?» – и 
отправился в раздевалку. Через несколько лет, когда Лафери тренировал клуб 
«Вашингтон Уизардс», его команда однажды играла на выезде с чикагцами. В 
четвертой четверти матча столичные баскетболисты вели с разницей в восемь очков.
 Но тут разыгрался Джордан. Когда его очередной бросок вывел чикагцев вперед, 
Майкл, пробежав мимо Лафери, обронил на ходу: «Ну что, дорогой тренер, как 
тогда, в Ангеле Хранителе?»
Лафери всегда был уверен, что Джордан станет великим игроком. И не просто 
благодаря своему таланту и выдающимся физическим данным, а потому что он 
беззаветно любил баскетбол. Такую любовь нельзя привить тренировками или 
лицемерно изображать. Майкл с радостным нетерпением ждал каждой тренировки, 
каждого матча. Не у всех игроков была такая страсть к баскетболу. Большинство 
из них, как считал Лафери, скорее любили деньги. А чувства Джордана были 
искренни, в чем и заключалось его преимущество.
Благодаря этому, а также своей удивительной способности переключаться с одного 
занятия на другое (однажды, например, накануне ключевого матча в серии 
«плей-офф» он целый день играл в гольф) Джордан никогда не выглядел усталым. 
Уровень его энергетики был непостижим. Обычно игроки, пришедшие в НБА из 
колледжей где играли за сезон всего лишь в 24 матчах, сразу же выдыхались: 
как-никак 82 матча за сезон да еще бесконечные перелеты из города в город. Марк 
Пфайль один из тренеров чикагского клуба, предупреждал Джордана о факторе 
усталости, говоря ему, что он должен беречь свои силы. «Устал? Может, отдохнешь 
пару минут?» – не раз спрашивал он его.
Улыбаясь в ответ, Джордан говорил: «Понаблюдайте за мной и все сами поймете».
Майкл отличился с самого появления в лиге. Во втором своем матче за «Буллз», 
игравшего в Милуоки, Джордан рванулся со штрафной линии соперников, чтобы 
совершить «слэм-данк» – трюк, доступный только Джулиусу Ирвингу. Наблюдавший за 
его игрой Майк Данливи, хлопнув по плечу сидевшего рядом с ним Кевина Греви, 
сказал: «Вот первая большая его ошибка». Но когда Джордан влепил мяч в корзину, 
Данливи понял, что ошибся он сам, а не Майкл.
Вскоре также выяснилось, что Джордан обладает незаурядной силой воли и умеет 
быть жестким. Как-то раз «Буллз» играл с «Вашингтоном», за который выступали 
два устрашающих громилы – Джефф Раленд и Рик Махорн. Раленд сбил Майкла с ног. 
Когда тот грохнулся на площадку, даже хруст раздался. Джордан тут же встал, 
отряхнулся и, будто ничего не произошло, пошел на новое столкновение с Ралендом.
 В другом матче – с «Милуоки», тогда очень сильным клубом, который тренировал 
Дон Нельсон, Майкл играл против Сиднея Монкрифа, одного из двух или трех лучших 
защитников в лиге. Монкриф был бессилен остановить его, и Нельсон перестроил 
оборонительные порядки. Получилось в результате так, что Джордана опекала 
практически вся пятерка. Но напрасно – чикагцы победили. Как сказал журналист 
Рон Раппопорт, матч сложился так, что один игрок все время прорывался через 
пикет из пяти соперников. Для новичка НБА такое было немыслимо.
С приходом Майкла в «Чикаго» увеличило количество болельщиков на стадионах, как 
на домашних матчах, так и на выездных. За пару месяцев первого сезона Джордана 
число зрителей на чикагском стадионе почти удвоилось – с 6.365 человек в 
среднем на матче до 12.763. Продажа сезонных билетов – до той поры безнадежное 
дело – за первые три года пребывания Майкла в «Буллз» выросла в пять раз. 
Рейтинг телетрансляций матчей с участием чикагцев показал, что их смотрят более 
чем в 30 тысячах семей.
И все же время настоящего культа Джордана, «Майкломании», тогда еще не