самопожертвование помогло Майклу и его близким друзьям стать классными 
баскетболистами, и Джордан никогда этого не забывал, чувствуя себя в неоплатном 
долгу перед своими учителями.
То же чувство благодарности испытывал и его отец. Общение с Уильямсом 
доставляло Джеймсу Джордану большую радость. А его жена признавалась тренеру: 
«Мой муж действительно любит вас. Он ценит, что вы так трудитесь за такие 
небольшие деньги. Собственно говоря, он и сам живет по вашим принципам».
Как-то раз, когда Майкл учился в выпускном классе средней школы, Уильямс в 
разговоре с Джорданом-старшим обронил, что на досуге он любит колоть дрова. 
Во-первых, хорошая разминка, а во-вторых, практическая польза. Поскольку счета 
за отопление подрывают его и без того скромный бюджет, он хочет раздобыть 
где-нибудь обычную деревенскую печку, которая топится дровами. Джеймс Джордан 
поинтересовался, каких размеров она должна быть, и обещал помочь. Через 
несколько недель он подкатил к дому Уильямса с печью, которую соорудил сам. 
Трудился он над ней с большой охотой. Он любил работать руками, многое по дому 
делал сам и, кстати, изготовлял печи для своих друзей. Эта, как он сообщил 
Уильямсу, была уже тринадцатая по счету.
Рой пытался заплатить ему за труды, но Джордан-старший возмутился. «Уважаемый 
тренер, – сказал он, – я действительно устал. Колдовал над ней, потом привез ее 
сюда, затащил в дом. Если мне придется вытащить ее обратно и тащить ее всю 
дорогу до Уилмингтона, я по-настоящему рассержусь». Хотя Ассоциация спорта 
Северной Каролины категорически запрещает игрокам принимать подарки от тренеров,
 в ее уставе ничего не говорится о помощниках тренеров, принимающих в дар от 
родителей игроков печи-самоделки. Так что эта печь благополучно прижилась в 
доме Уильямса, став еще одним штрихом, пусть и небольшим, связавшим Майкла 
Джордана с Чепел-Хилл. Когда Уильямс немного поднялся по иерархической лестнице 
«Каролины» и переехал в дом получше, Джеймс Джордан подарил ему на новоселье 
уже другую печь, более сложной конструкции.
Прошло время, и Уильямс стал перебираться на работу в Канзас. Он выставил свой 
новый дом на продажу. Покупатель спросил его, что за печь там стоит. Фирма, 
похоже, «Фишер»? «Нет, – ответил Уильямс, – «Джордан».
Примерно в середине последнего учебного года Майкла в средней школе возникла – 
правда, на короткое время – неприятная ситуация, связанная с Баззом Питерсоном. 
За ним стали охотиться тренеры и скауты из Кентукки – штата, который смело 
можно назвать великой баскетбольной державой. На какой-то момент Базз дрогнул: 
очень уж ему хотелось поиграть в городе Лексингтоне. Кентуккские футбольные 
клубы были намного слабее каролинских, а вот баскетбол там поистине царствовал. 
На баскетбольных звезд в этом штате смотрели, как на богов. Немудрено, что шанс 
покрасоваться в университетском студгородке казался честолюбивому тинейджеру 
подарком судьбы. Решившись, он одним воскресным днем позвонил в Кентукки и 
сообщил, что едет.
На следующий день у него зазвонил телефон – это был его школьный тренер Родни 
Джонсон, узнавший о планах Базза от Рэнди Шеферда. «Это правда – насчет 
Кентукки?» – спросил он. Базз ответил утвердительно. Тогда «Каролина» пошла в 
атаку. Щупальца у нее были длинные и цепкие. Родни Джонсон, всегда хранивший 
верность клубу, был старым другом Роя Уильямса. В юности они часто играли 
вместе – то в одной команде, то в соперничающих. Впоследствии Джонсон часто 
работал в лагере Дина Смита. Разумеется, он не хотел, чтобы его лучший 
воспитанник Базз Питерсон завербовался в стан могущественных соперников. В тот 
же день Джонсон провел с Баззом два с половиной часа, обрисовав ему в мягкой (и 
не очень мягкой) форме преимущества Чепел-Хилл. А вечером Питерсону позвонил 
Майкл Джордан. Базз был уверен, что его подослали тренеры «Каролины».
«Слышал, ты собрался в Кентукки. Так?» – спросил Майкл. Базз не стал запираться 
и добавил, что тренировочная программа, разработанная в Лексингтоне, ему больше 
по душе.
«Вот как, – протянул Джордан, – а я-то думал, мы вместе поступим в колледж, 
вместе будем жить в общежитии и вместе станем чемпионами». Питерсон уловил в 
голосе друга разочарование. Даже не разочарование, а горечь.
На следующий день в доме Питерсонов появился Дин Смит собственной персоной – в 
бой вступила тяжелая артиллерия. Авторитет Смита в Северной Каролине был столь 
высок, что его приезд означал больше, чем визит губернатора или сенатора. Если 
уж он проделал путь через весь штат, чтобы сообщить какому-то школьнику, как 
остро он в нем нуждается, то что тому остается в таком случае делать?
К концу недели Базз отбросил всякие мысли о Кентукки. Надо сказать, что 
последний год, проведенный в стенах средней школы, сложился для Питерсона очень 
удачно. Его удостоили титула «Мистер Баскетбол Северной Каролины» и наградили к 
тому же специальной премией, учрежденной компанией «Герц» и вручаемой лучшим 
спортсменам штата. Когда же он наконец объявил, в какой колледж он собирается 
поступать, эта новость сразу же стала центральной темой местных СМИ. В доме 
Питерсонов толклись телевизионщики и пишущая братия. Отец Базза, Роберт, 
негодовал: слишком тяжелое бремя славы свалилось вдруг на мальчишку. Ни к чему 
ему такая нагрузка и столько ожиданий, которые, может, и не сбудутся. 
Фактически у мальчика украли часть детства. Папаша то и дело покрикивал на 
журналистов, требуя, чтобы они отвязались от Базза. Пусть он живет обычной 
жизнью, как все его сверстники.
Осенью того года Майкл Джордан приехал в Чепел-Хилл на отбор будущих 
новобранцев студенческих команд. Вместе с ним приехали и другие лучшие юные 
баскетболисты – ученики выпускных классов средних школ. Разумеется, все они 
горели желанием произвести наилучшее впечатление на придирчивых тренеров. 
Собрались здесь и некоторые студенты – первокурсники и второкурсники,