Таким образом, счет стал 77:78 в пользу Шумахера, а значит, исход борьбы за 
титул должна была решить последняя гонка сезона в холмах Андалусии. Чемпионом 
станет тот, кто раньше пересечет линию финиша. При этом в случае равенства по 
очкам титул доставался Жаку — у него было больше побед.
Большие Призы не заглядывали в Херес, на узкую по современным меркам трассу, 
требовавшую терпения и аккуратности, уже три года. Это означало, что асфальту 
не хватало сцепных свойств, ведь он почти не был покрыт слоем резины. 
Соответственно, результаты, показанные в пятницу, не имели особого значения.
Главные дела начались в субботу на тренировках, вернее, после их окончания, 
когда напряжение достигло высшей точки. Вильнёв направился к Ирвайну, все еще 
сидящему в кокпите Ferrari, обвиняя ирландца в блокировании. Погрозив Эдди 
пальцем, Жак потребовал, чтобы тот прекратил вести себя как идиот. По подсчетам 
Вильнёва, Ирвайн уже в третий раз за эти дни намеренно сбрасывал скорость, 
поджидая, пока канадец подъедет к нему поближе. «Всем известно, что он клоун»,
 — бросил Вильнёв. Ирвайн ответил позже, заявив, что Жак всегда ведет себя 
подобным образом и что он, Эдди, совершенно не понимает, в чем проблема!
Квалификация принесла уникальный результат. Сначала отличный круг выдал Вильнёв.
 Казалось, что показанного им результата достаточно, чтобы стартовать с 
поул-позиции.

Система хронометража показала: 1:21.072.

Следом из заключительного левого поворота вынырнул Шумахер. Аккуратное 
прохождение поворота с наездом на бело-синюю полоску поребрика, плавный набор 
скорости и бросок к финишному створу.

Система хронометража показала: 1:21.072.

Такого еще не бывало, чтобы два лучших результата совпадали до третьего знака 
после запятой! До окончания квалификации оставалось 10 минут, когда из 
последнего поворота вынырнул Хайнц-Харальд Френтцен и понесся, разгоняясь в 
финишном спурте.

Система хронометража показала: 1:21.072.

Невероятно! Стартовая расстановка определилась согласно порядку, в котором был 
показан один для этой троицы результат: Вильнёв, Шумахер, Френтцен. Ирвайн 
получил седьмое место и заметил, что теперь он мало чем может помочь Шумахеру.
В эти дни крытый картодром в Керпене, принадлежащий семейству Шумахер, был 
превращен в импровизированный кинотеатр, где за ходом гонки могли наблюдать 800 
гостей. Бюргеры в окрестных деревнях, презрев собственные принципы, вывесили в 
окнах флаги с изображением Жеребца. На площади симпатичные девчонки продавали 
кепки и футболки, разложив их на выносном столе, а по соседству парни, уже 
успевшие обзавестись этими майками, скатывали на землю бочонки с пивом. 
Маленькая девочка куталась в шарф Ferrari, а на щеке у нее маминой помадой было 
выведено: «Shumi». Какой-то мужик колотил в барабан, на котором была нарисована 
физиономия клоуна (не Ирвайна). Другой выстригал на газоне эмблему Ferrari, и 
это ему более или менее удавалось.
Немецкое телевидение показывало кадры, на которых Вилли Вебер демонстрировал 
футболки с надписью «Михаэль Шумахер — чемпион мира Ф1 1997 года», чем, 
возможно, дразнил судьбу.
В Маранелло на площади от давно собравшихся здесь людей потянулись длинные тени.
 Их было около 10 тысяч, болельщиков, пришедших посмотреть гонку на огромном 
экране. Молитвы за победу Шумахера уже были вознесены на паперти старинной 
церкви, шпили которой тянулись в небо, словно хрупкие сталагмиты. Цветы в 
кадках, вынесенных на площадь, имели красный цвет, а на верхних этажах домов, 
на балконах реяли алые флаги — так же как и в Керпене. У двух общин, во многом 
столь не похожих, нашлись причины для единения.
Джоди Шектер приехал в Херес и бродил по паддоку со своей неизменной, чуть 
ироничной улыбкой. Он был тщательно подстрижен в деловом стиле. Время его 
изменило, но лишь слегка. Годы изменили и его южноафриканский акцент, немного 
его смягчив.
Лучи осеннего солнца тянулись над Хересом, но было достаточно тепло, чтобы 
Шумахер спустил свой комбинезон до пояса и так, облаченный в белую футболку, 
прошел от боксов до моторхоума. На футболке были эмблемы Ferrari и Marlboro, ни 
слова о чемпионстве в 1997-м. Он выглядел совершенно невозмутимым, как всегда, 
когда напряжение было высоко.
Браун, стоявший неподалеку от боксов Ferrari, смотрел на окружающую 
действительность с мягкой учительской улыбкой. «На разминке все было в порядке. 
Никаких проблем. Сейчас мы просто заканчиваем подготовку к гонке», — сказал он 
быстро, отрывисто, не сказав, по сути, ничего нового.


Какую тактику изберет Williams?

«Понятия не имею».

Он повернулся и скрылся во мраке бокса.
На картодроме в Керпене немецкий телеканал RTL брал интервью у Рольфа и 
Элизабет Шумахеров. Мать, маленькая яркая блондинка, была одета в желтую куртку.