Глава 5. Годы с Сенной. Часть 1


McLaren 1990, 1991, 1992



С его смертью в Формуле 1 как будто закатилось солнце


Сенне был 21 год, когда он появился в моем поле зрения. Мне было 22.
Это случилось в конце сезона 1981 года, и он победил в гонке Формулы Ford в 
Хокенхайме. В следующем году до меня периодически доходили разговоры, что в 
Англии есть два выдающихся таланта в моей возрастной группе, одним был Сенна, 
другим Мартин Брандл. Мне это не показалось особо важным, так как тогда я был 
занят исключительно самим собой и тем, как я завоюю мир или для начала хотя бы 
немецкую Формулу 3.
Затем наступил мой первый международный сезон. Тогда я уже иногда встречался с 
Сенной, однажды даже наивно спросил о его настройках в Сильверстоуне. Он дал 
мне длинный и добродушный ответ, возможно, это был единственный раз в его жизни,
 когда он сказал кому-то правду о своих настройках.
Еще годом спустя я приехал в Монте-Карло на гонку Формулы 3, а Сенна в то время 
был уже в Формуле 1 в Toleman. Я гулял по трассе и встретил его на велосипеде. 
Он остановился, мы поговорили, я спросил его, как ему в Формуле 1, и он мне 
рассказал что-то приятное. Мы друг другу понравились.
Еще одним годом позже, в 1985-м, я сам уже был в Формуле 1 у Arrows. Сенна 
ездил за Lotus, это была совсем другая категория, и мы почти не пересекались. Я 
не считал его чем-то особо выдающимся, но он однозначно был одним из 
талантливых.
В 1986 году, в Benetton, я уже был настолько быстр, что нам уже неизбежно 
пришлось вступить в контакт, так как Сенна главным образом интересовался только 
теми, кто мог каким-то образом стоять у него на пути или беспокоить.
В 1987 году я был уже в Ferrari, которая, как правило, превосходила Lotus. 
Несмотря на это, он просто не мог согласиться с тем, что из-за своей более 
слабой машины он должен быть медленнее других. В его голове такого не 
существовало, там был только Сенна, а все остальные обязаны были остаться 
позади. Однажды в Хересе ему хотя и достался лучший старт, но далеко не лучшая 
машина. Образовалась колонна из шести или семи машин, я среди них, которые 
хотели его обойти. Держась самой агрессивной боевой линии, иногда даже 
зигзагообразной, он удержал всех позади себя. В колонне все больше нарастало 
нетерпение, и после одного неудачного маневра я вылетел. Сенна все-таки потом 
испытывал угрызения совести и поэтому заговорил со мной об этом. Но говорить 
было особо не о чем: он сделал все, что мог в своем положении, мои 
поздравления! В те времена он еще не задумывался о тактике. Вся его тактика 
сводилась к одному: я хочу все время быть впереди и не дам себя обогнать.
Однажды я хотел обойти его на торможении, мы шли колесо к колесу, и он проиграл,
 что для меня не было ничем особенным. Кто-то же должен был проиграть, почему 
бы и не он? Только много позже я понял, какой трагедией было для Сенны, если 
его обгоняли на трассе. После гонки он тогда подошел ко мне и сказал: «Ты же 
знаешь, что если бы я в последний момент не уступил, то мы бы столкнулись и 
вылетели оба». И тому подобное. А я подумал — конечно, мы бы вылетели, так 
всегда бывает, если другой не уступает, так и должно быть. Я только посмеялся и 
сказал «Ну ладно».
Мы все чаще разговаривали, и когда в 1987 году я выиграл последние две гонки, 
Сузуку и Аделаиду, мы и в спортивном смысле практически сравнялись. В 1988 он 
умчался от меня, ездил за McLaren, в первый раз стал чемпионом мира. Я занял 
третье место в чемпионате на Ferrari.
В 1989 в Бразилии мы снова столкнулись, и я вылетел. В общем, это был слабый 
год для Ferrari. Так что с моей точки зрения не было причин считать Сенну 
лучшим гонщиком, чем я. Поэтому у меня не было никаких сомнений с тем, чтобы в 
1990 придти к нему в McLaren вместо Проста.
Алан Прост и Айртон Сенна ненавидели друг друга до глубины души. Не считая 
всего связанного с происхождением, культурой и характером, достаточно было 
только абсолютного притязания на звание первого номера в команде, чтобы довести 
эмоции до кипения.
Это абсолютное притязание на звание номера один существовало на трех уровнях: в 
команде, в Формуле 1 и во всей эпохе. Там столкнулись два гиганта, которые 
обычно лучше распределены по эпохам, на которые они наложили свой отпечаток. 
Была эра Лауды, была эра Проста, была эра Сенны, но если переход Лауда/Прост 
был еще более-менее мягким, то Прост и Сенна столкнулись максимально близко. 
Прост, двукратный чемпион мира, считал, что лучшие годы у него еще впереди и 
отнюдь не был в ниспадающей фазе, которая бы облегчила переход от одного шефа к 
другому.
Конечно, был еще и Нельсон Пике, великий чемпион 80-х годов, но все же основная 
силовая линия скорее проходила по Лауде-Просту-Сенне.
Прост научился современной, «технической» Формуле 1 от Лауды. Ники понял, что 
победить суперталанты типа Ронни Петерсона можно только мозгами. Поэтому он 
больше времени посвятил изучению связей между вещами, много думал и размышлял, 
почему это так и не иначе, и благодаря этому достиг намного больше. А Прост был