футбола атакующий…». Я отвечал так:

«Атаковать будем обязательно, и вы слышали, как я об этом говорил. Но вы также 
должны знать, что любая военная наступательная операция принесет успех только в 
том случае, если будут обеспечены ее тылы. Похожая стратегия существует и в 
футболе. Что толку, если мы все побежим в атаку, а соперник воспользуется 
неустроенностью нашей обороны? Футболисты должны твердо усвоить, что атаковать 
можно спокойно тогда, когда в их „доме“ все в порядке…». Не знаю уж, удавалось 
ли мне убеждать своих собеседников. Обычно они с сомнением покачивали головой.

Получается так, что вроде сам на себя наговариваю – вот, мол, какой я сторонник 
обороны. Но начинать установку на тру с требования соблюдать порядок в обороне 
еще не значит играть «от обороны».

С самого начала своей тренерской деятельности в московском «Динамо» я стремился 
организовать игру так, чтобы и в атаке и в обороне участвовало, как правило, 
6–7 игроков. Этот свой принцип я перенес в футбол из русского хоккея. Там 
центровая тройка нападения, постоянно участвуя в атаках, при их срыве всегда 
быстро откатывалась назад, чтобы повести борьбу за возвращение мяча.

Когда тренерам разрешали еще в футболе во время матчей находиться рядом с полем,
 я всегда занимал позицию у чужих ворот, но не для того, чтобы подсказывать 
своим нападающим, как им действовать в той или иной ситуации, – это дело 
бесполезное и ненужное, ибо игрока в такой обстановке можно лишь сбить с толку. 
Совсем другую подсказку я держал в уме. Когда наши теряли мяч, я, каюсь, давал 
им конкретные команды – кому именно и каким образом (шагом, с ускорением, в 
зависимости от степени занятости в атаке – устал или не очень) надо отойти 
назад. Цель этих отходов двойная: форварды должны стать первой нашей линией 
обороны, а в случае, если команда перехватит мяч, – связными для организации 
быстрой ответной атаки.

С другой стороны, я всегда предусматривал обязательное участие в атаках помимо 
пяти форвардов, имевшихся в команде при системе «дубль-ве», и полузащитников, а 
иногда даже и защитников (в 1951 году в тбилисском «Динамо» удачно включался в 
атаки крайний защитник Владимир Элошвили, чуть позже в московском «Динамо» – 
Владимир Кесарев, а в эпизодах и Борис Кузнецов), что по тем временам было 
редкостью.

Такая тактика постоянного перемещения больших групп игроков из обороны в атаку 
и наоборот, известная в нашем кругу как тактика «приливов и отливов», 
практиковалась в игре московского «Динамо» в сороковых и особенно в пятидесятых 
годах. Позднее она была принята на вооружение во всем футбольном мире. Не хочу 
сказать, что мы были первооткрывателями. Возможно, где-то еще так играли в те 
времена, о которых я рассказываю, а может быть, и раньше. Не знаю. Речь тут 
идет не о приоритете, а о принципе игры, не имеющем ничего общего с так 
называемой игрой от обороны.

Надежно обороняться и остро атаковать, остро атаковать и надежно обороняться – 
вот главные постулаты моего тренерского кредо, от которых я никогда не отступал.
 Другими словами, я был противником крайностей – как игры оборонительного 
характера, в которую можно зачислить и пресловутую «игру от обороны», когда 
пяти-шести футболистам говорят, чтобы они на чужой половине поля вообще не 
появлялись, а стерегли свои ворота, так и тактики безоглядных атак, во время 
которых пренебрежение защитными действиями может привести к печальному концу. В 
1940 году мы, московские динамовцы, выиграли на своем поле у киевских 
одноклубников со счетом 8:5. В той встрече был установлен рекорд чемпионатов по 
числу забитых мячей в одной игре, который держится и по сей день. Наш тренер 
Аркадьев сказал тогда, что это был не матч, а скандальное происшествие – 
настолько безобразно обе команды вели оборону. И с ним нельзя было не 
согласиться.

Перед чемпионатом мира 1986 года в Мексике киевское «Динамо» в хорошем стиле 
выиграло Кубок обладателей кубков. Встречаясь с сильными, но не лучшими клубами 
Европы, наша команда добивалась успеха за счет быстрой, маневренной и темповой 
игры в нападении. В большинстве встреч она сразу подавляла соперника мощной 
атакой, а забив первый гол, еще более усиливала натиск, сея в рядах противника 
панику, и благополучно довершала его разгром. Такой ход матчей, мне кажется, 
породил у многих футболистов уверенность во всесильности атаки, что привело к 
утрате ими вкуса к игре в обороне. Первый матч мирового первенства, где 
киевские динамовцы составляли основу сборной СССР, еще более убедил их в 
правильности такого взгляда. Еще бы, играя по знакомому уже сценарию, они 
победили команду Венгрии со счетом 6:0! Недостаточно критическое отношение 
футболистов и тренеров к своим прежним выступлениям, на мой взгляд, и привело к 
неудаче в матче с бельгийцами. Столкнувшись с подлинными мастерами игры на 
контратаках, растерялись уже наши футболисты, действовавшие в обороне. Морально,
 психологически они оказались не готовы внимательно и серьезно выполнять свои 
обязанности в защите. В итоге четыре мяча оказались в воротах сборной СССР, и 
матч был проигран 3:4.

Теперь вы окончательно должны понять, почему я, имевший немало похожих зарубок