располагаются перед ним или спиной, или вполоборота к тем же воротам. Ясно, что,
 пока они развернутся, нападающий, получив на ход точный пас от партнера, легко 
ускользнет от них.

В истории нашего футбола было немало пар, идеально игравших в «стенку». Назову 
хотя бы такие: Карцев – Трофимов, Бесков– Трофимов, Бобров – Федотов, 
Гринин-Николаев, Иванов – Стрельцов, Симонян – Сальников… И в нынешние времена 
эта комбинация с успехом используется многими командами. Когда, к примеру, в 
1978 году неожиданно засверкала звезда бомбардира московского «Спартака» 
Георгия Ярцева, любому специалисту было ясно, что этот его взлет стал возможным 
только благодаря умелому взаимодействию с Юрием Гавриловым, который мастерски 
выполнял роль «стенки».

Особо хотелось сказать тут еще об одном спартаковце – Федоре Черенкове, который 
способен умело разыгрывать «стенку» не только с определенными партнерами, а 
практически с любым игроком. Это уже мастерство высшего свойства.

Впрочем, я знаю о том, что некоторые наши маститые тренеры прямо запрещали 
своим футболистам играть в «стенку». Мотивировали они запрет тем, что прием 
этот якобы рискованный и ненадежный. Ошибешься, мол, при передаче – соперник 
перехватит мяч и проведет острую контратаку. Как говорится в таких случаях, 
волков бояться – в лес не ходить. В футболе невозможно исключить всякий риск. 
Обеднять же свою игру, исключая из нее один из самых острых ходов в атаке, под 
предлогом того, «как бы чего не вышло», по крайней мере, неразумно…

В 1935 году в последний раз в сборную СССР была включена столь солидная группа 
ленинградских игроков. Когда-то именно Ленинград, где впервые в России 
зародился футбол, задавал тон в стране. Там выросла целая плеяда замечательных 
мастеров: братья Бутусовы, Петр Ежов, Павел Батырев, Петр Григорьев, Георгий 
Гостев, Петр Филиппов… Со временем, однако, пальма первенства на всесоюзной 
арене перешла к москвичам. Ленинградцы никак не хотели мириться со своим 
отставанием, объясняя поражения, которые они терпели от нас, превратностями 
судьбы и несчастливым стечением обстоятельств. Дело было, конечно, в другом: в 
Москве тогда стало уже значительно больше классных футболистов, чем в 
Ленинграде.

На игроков из других городов ленинградцы еще долгое время посматривали чуть 
свысока, глубоко убежденные в том, что только в городе, где футбол зародился, и 
могут по-настоящему в него играть. Когда заходил разговор об игре, Петр 
Дементьев, к примеру, участия в нем избегал, всем своим видом показывая: что, 
мол, вы в этом понимаете! Авторитетом для него служил лишь один человек – 
Бутусов. Тут уж он оживлялся: «Михаил Павлович сказал…», «А вот Михаил Павлович 
считает…».

Михаил Павлович Бутусов, к слову, стал впоследствии хорошим тренером. Он 
работал с динамовскими командами Ленинграда, Тбилиси, Киева, руководил 
«Зенитом». Наши пути не раз пересекались, и, подолгу беседуя с ним, я не раз 
убеждался в том, что он действительно глубоко и тонко знает футбол. Была у нас 
одна общая черта – мы одинаково резко и едко реагировали на грубые ошибки 
игроков.

Я давно убежден, что замечание тренера будет действенным лишь тогда, когда оно 
заденет за живое футболиста и выставит его в неудобном свете перед товарищами. 
Ни в коем случае, конечно, нельзя пользоваться грубыми, оскорбительными 
выражениями, унижающими достоинство человека. Но «перец» в твоих словах должен 
быть обязательно. К примеру, какой-то игрок то и дело ошибается при передачах, 
отдавая мяч сопернику. В перерыве, когда утихнут первые страсти, я ему негромко,
 но так, чтобы слышали остальные, говорил: «Слушай, ты все перепутал, мы ведь 
сегодня играем не в красных, а в голубых футболках…». Или: «Что ты все чужому 
да чужому пас отдаешь, давай договоримся так: раз чужому, а раз своему…». Такое,
 разумеется, неприятно услышать каждому, а тут еще товарищи начинают над тобой 
подтрунивать, повторяя тренерскую шутку. Футболист поневоле задумывается и 
начинает с удвоенной энергией тренироваться, чтобы впредь не попасть в неловкое 
положение. Тут, конечно, тренеру надо бы внимательно следить за тем, как бы 
дозволенную грань не переступить. Если будешь лишь шпынять игрока, толку 
никакого не будет. Сделает хорошо – обязательно похвали, чтобы он чувствовал 
объективное к себе отношение. Только в этом случае в коллективе может быть 
нормальная рабочая обстановка.

Петр же Тимофеевич Дементьев до 39 лет играл в командах мастеров, в том числе в 
московских «Крыльях Советов» и киевском «Динамо», причем везде его избирали 
капитаном. Многие поколения советских любителей футбола могли любоваться 
уникальным дриблингом и неиссякаемой энергией «малыша Пеки» (его рост всего 
163 см). Дважды – в 1937 и 1957 годах – он был награжден орденом «Знак Почета».

В Турции в 1935 году Пека, правда, не смог особо удивить турецких болельщиков. 
Как я уже говорил, поля там были не травяные, а с земляным покровом, а на таком 
грунте техникой не очень-то блеснешь.