— Действуй, Дэнни. Продолжай спокойно. Несколько минут спустя Свен снял меня. 
Сегодня была моя первая встреча с момента того злосчастного матча против 
«Депортиво» на «Олд Траффорде», и, честно говоря, я это чувствовал. Нога болела,
 но проблема в большей мере заключалась в другом — недостаточной физической 
готовности к матчу такого накала. В начале второй половины я подумал: что 
случилось с моими отяжелевшими ногами? Уверен, Свен хорошо видел, что я немного 
запыхался, и помнил про другие матчи, которые нам предстояли, а потому выпустил 
на поле Керона Дайера. Даже при таком самочувствии я вовсе не обрадовался тому, 
что меня заменили. Это был первый случай, когда я почувствовал раздражение 
решением м-ра Эрикссона. Наблюдая за игрой со скамейки, я испытывал все большее 
огорчение, поскольку игра эта неумолимо катилась к ничьей.
Окончательный счет 1:1 не был катастрофой для первого матча столь крупного 
турнира, но что нас действительно разочаровало, так это качество наших действий.
 Думаю, именно по этой причине мы после финального свистка не подошли к 
трибунам стадиона, не поблагодарили болельщиков сборной Англии. На следующий 
день газеты подвергли нас за это уничтожающей критике и обвинили в 
пренебрежительном отношении к своим приверженцам, но на самом деле то было не 
так. Нам оказали феноменальную поддержку, и, на мой взгляд, игроки поспешно 
скрылись в раздевалке, поскольку мы чувствовали, что не показали той игры, 
которая бы соответствовала зрительскому вниманию. Впоследствии мы, разумеется, 
поняли, что — независимо от причины — совершили ошибку, не поаплодировав своим 
болельщикам. Возможно, именно я как капитан должен был показать в этом примеp 
остальным ребятам, хоть и сидел в тот момент на скамейке. Все наши игроки на 
следующий день говорили между собой об этом, и мы обещали себе и болельщикам, 
что в будущем не позволим себе забыть о их присутствии и поддержке.
Вернувшись в раздевалку, мы чувствовали и вели себя так, словно проиграли. Я не 
мог вспомнить сборную Англии в столь разобранном состоянии. Даже массажисты 
английской команды, Терри Бирн, Стив Слэттери и Род Торнли, не могли поднять 
настроение игроков. Я чуть ли не в первый раз увидел, как Свен действительно 
пробует раскачать футболистов и как-то вывести их из подобного расположения 
духа:
— Перед нами две очень важные встречи. Не смейте даже думать о том, чтобы после 
сегодняшнего позволить себе впасть в депрессию. Никакой проблемы нет. Мы 
сыграли вничью 1:1. Но ведь мы же не проиграли, а? Давайте-ка действовать. Что 
с вами случитесь, мужики?
Я и сам был далеко не в лучшем состоянии — отчасти потому, что все еще сердился 
на старшего тренера, снявшего меня с игры. Такого я вообще не ожидал. Тем не 
менее, слушая Свена в раздевалке, я понял, что как капитан обязан сделать все 
возможное, чтобы обрести позитивный настрой и внушить его команде.
Но этот вечер продолжался в таком же духе — достаточно скверном и печальном. 
Ведь все мы горели желанием здорово выступить на мировом чемпионате, и потому 
футболистов действительно огорчило, что в нашей первой встрече они позволили 
победе так бездарно ускользнуть.
На следующий день у нас не было иного выбора кроме как забыть об игре со 
Швецией. Мы располагали четырьмя днями, чтобы получше подготовиться к тому 
матчу, который обещал стать самым напряженным и важным в группе. Эту встречу 
нам действительно требовалось кровь из носу, но выиграть. Одно из лучших 
качеств Свена-Горана Эрикссона как старшего тренера — это его способность верно 
судить о том, в чем игроки нуждаются в каждый конкретный отрезок времени. Он 
говорит нужные слова, позволяющие надлежащим образом настроить каждого игрока 
на предстоящую встречу. Не менее важно и другое: он всегда, как мне кажется, 
досконально знает и о том в чем мы нуждаемся чисто физически. В конкретной 
ситуации, возникающей на чемпионате мира, он между матчами заставляет нас 
упорно трудиться, если команда извлечет из этого выгоду, но дает на 
тренировочных занятиях большие послабления, когда наши тела не в состоянии 
работать на полную мощность. Он не собирался «наказывать» нас жестким графиком 
тренировок за то, что мы не очень хорошо сыграли против Швеции. Он и Стив 
Маккларен всего лишь медленно и постепенно готовили нас к назначенному на 
пятничный вечер матчу против Аргентины в Саппоро.
На той неделе нам даже предоставили небольшой отдых от той строгой диеты, 
которая в наше время является неотъемлемой частью пребывания на сборах в 
тренировочном лагере. Должен признать, что это была самая лучшая идея за все 
лето. Мы были вдали от Англии — и вдали от быстрого питания — уже три недели и 
я начал скучать по доброму гамбургеру с жареной картошечкой. Мне сдается, что я 
был в этом не одинок, и кое-кто из наших парней испытывали сходные чувства. Я 
поговорил на этот счет со Свеном, который считал, что маленькая обжираловка не 
причинит вреда, а затем перебросился парой слов с поварами сборной Англии. В 
среду вечером мы всей толпой двинулись на ужин. Над дверью столовой кто-то 
соорудил две громадные золотые арки. Мы вошли внутрь, и там нас ждала гора 
всякого добра из здешнего «Макдональдса». Больше гамбургеров, чизбургеров и 
чипсов мы вряд ли когда-либо видели в своей жизни в одном помещении. Для всех 
игроков подобная картина оказалась полной неожиданностью. Нам оставалось только 
с жадностью поглощать всю эту снедь, причем зрелище напоминало ораву маленьких 
детей, которые сходят с ума в кондитерской, куда их запустили подкормиться. А 
главное, это сработало. И мы проделали ту же операцию снова перед игрой с 
Данией. Возможно, именно быстрое питание было тем, чего недоставало в нашей 
подготовке к противостоянию с Бразилией.
В сборной Англии всегда уделялось много внимания и времени изучению 
команд-соперниц. Дэйву Секстону, старшему тренеру «Юнайтед» в семидесятых годах,
 поручалось подробно рассказывать нам об очередных противниках. Он обсуждал