Долго раскладывал будущие тренировки. 

Учиться не у кого, учиться не у кого... 

Вино не допил. Вернулся и почти до утра слушал рельсы. Верил. Особенно верил, 
что все сбудется. А что именно - толком не знал. Что-то большое, радостное 
впереди. Жизнь не обманет, не ошибусь в ней. 

Не ошибусь, не ошибусь... 

Угадываю слова индийской "Упанишады". Да, древний путь, ведущий вдаль, 
повстречался мне, найден мной! Отрешенные идут по этому пути. "На этом пути,- 
говорят они,- белое, синее, желтое, зеленое и красное... Этот путь найден, по 
нему идет знаток, добротворец, состоящий из жара..." 

Белое, зеленое...- вехи знаний. 

Отрешенные - те, кто не щадит себя, выдерживает направление только на цель, 
утрачивает чувство страха за себя... 

Состоящий из жара - труд на этих кругах постижения силы, страсть постижения - 
жар! 

Конечно же, незнание - саморазрушение в такой борьбе, но и знание доступно лишь 
через опыт тренировок. Да, да, большой спорт исключает жалость к себе! Отрекись 
от себя - и добудешь силу. Ты всего лишь объект высших усилий и напряжений. И 
поистине лишь с помощью мысли можно видеть и здесь, быть зрячим и здесь. В 
большой игре на помосте. 

В игре, в игре... 

Знаю: сколько ни буду выступать, а конец неизбежен. И приду к тому, с чего 
начал. Спорт провалится в прошлое - на забвение и ненужность. А я все начну 
сызнова. От нуля. Ведь к той жизни все рекорды и золотые медали ровным счетом 
ничего не добавят. Если я мечтаю о литературе, мечтаю писать, то все победы 
никак не обучат искусству точных слов. И хватит ли сил все повести от нуля? И 
когда оборвать эту игру? 

Хватит ли сил, хватит ли сил? 

А сейчас тренироваться, искать! 

Искать, искать... 

Достойная жизнь, достойная... 

Так и отстучали рельсы в ту ночь. 

Может быть, она запомнилась потому, что это было единственное путешествие на 
чемпионат поездом. А может быть, и потому, что сам чемпионат оказался первым, 
самым первым. 

И не были еще скоплены тревоги, обиды, усталости. И спорт казался розово умытым,
 доверчивым к доверчивости. 
Глава 23. 


Турнирные испытания 1959 года, несмотря на их внешнюю благополучность для меня, 
почетную выгодность титулов, овладение двумя из четырех фиксируемых мировых 
рекордов, сделали ясным существо моего отношения к спорту, обнажили тот тайный, 
но всегда присутствующий элемент: я не мог, не смогу довольствоваться спортом, 
не признаю его назначением своей жизни. Это всего лишь игра, но игра, которая 
грозит лишить энергии в другой жизни. 
Глава 24. 


Во времена моей юности считали: чем больше физически работает человек, тем 
лучше; чем лучше ест, тем здоровее. Из похожих принципов исходил и спорт. 

О том, что научная работа только налаживалась, свидетельствуют и воспоминания 
бессменного врача олимпийской сборной команды СССР многих лет 3. С. Мироновой: 

"Я уже говорила о том, что мне пришлось принимать непосредственное участие в 
подготовке нашей сборной команды к Олимпийским играм в Хельсинки в 1952 году. 

Однако... опыта работы в этом направлении у нас еще не было. Лишь через два 
года была предложена идея создания комплексных научно-исследовательских бригад. 
Именно возникновение научно обоснованных рекомендаций могло вывести нашу работу 
из поисков вслепую на путь систематической и эффективной помощи спортсменам.