обязательной проверке. Убедившись, что причиной визита в полпредство было 
получение советской транзитной визы, шеф полицейского участка сказал, что 
претензий к «турецкому студенту» нет. Вместе с тем полицейский отметил, что 
иностранцу необходимо получить в экзекватуре разрешение на пребывание в Италии 
и за установленную сумму тут же выписал ему итальянский документ. Так у 
разведчика-нелегала появилось выданное на законном основании настоящее 
итальянское удостоверение личности. В дальнейшем этот документ пригодился ему 
при легализации в Пекине.
Возвратившись в Москву, Юнг подробно доложил своему руководству о небольших 
происшествиях, случившихся с ним в поездке по Европе. Эти сведения были весьма 
полезными для нелегальной разведки, особенно для того ее подразделения, которое 
занималось направлением разведчиков в Китай, Корею и Японию.
Другое испытание ожидало Юнга на советско-китайской границе. На пограничной 
железнодорожной станции Маньчжурия в вагон зашли японские пограничники. Один из 
них, ознакомившис с паспортом разведчика, забрал его с собой. Через некоторое 
время Юнга пригласили к начальнику пограничной охраны. Остальные пассажиры 
оставались на своих местах. В голове у него мелькнула мысль о возможном 
«проколе». Однако, к счастью, все оказалось гораздо проще. Японцы, захватившие 
эту китайскую провинцию, требовали, чтобы у всех лиц, следовавших через ее 
территорию в Китай, была проставлена также и виза оккупационных властей.
Но и на этом «испытания на прочность» разведчика не закончились. Беседа с 
японскими пограничниками велась через эмигранта из России, татарина, владевшего 
турецким языком. Он переводил беседу с турецкого на русский, поскольку японский 
офицер-пограничник владел этим языком, и Ахмерову пришлось пустить в ход все 
свое самообладание, чтобы не показать, что он понимает по-русски. К счастью, 
все обошлось благополучно, и в Пекин он прибыл без приключений.
В этой императорской столице Китая, расположеннй на берегу реки Чанхэ и еще 
четырех других рек, каналов и озер, Юнг поступил в американский университет, 
где обучалась большая группа иностранцев. Вскоре он установил неплохие 
отношения с двумя студентами-европейцами. Один из них, англичанин, поддерживал 
контакты с посольством Великобритании и в беседах с дипломатами получал 
иформацию о планах Японии в Китае. Ею он на доверительной основе делился с 
«турецким студентом». Другой студент американского университета, прибывший из 
Швеции для изучения китайского языка, снабжал разведчика достоверными 
сведениями о положении в Маньчжурии и действиях там японских оккупантов. 
Получаемые сведения были весьма актуальны и высоко оценивались в Центре.
В 1934 году Юнг, успешно выполнивший стоявшие перед ним задачи в Китае, 
возвратился в Москву. Руководство разведки приняло решение направить его на 
нелегальную работу в США. Руководитель действовавшей там нелегальной 
резидентуры В. Маркин погиб при невыясненных обстоятельств. Предполагалось, что 
он стал жертвой нападения гангстеров. Его преемником стал опытный 
разведчик-нелегал Борис Базаров (псевдоним — Кин), работавший в нелегальной 
разведке с 1921 года в Германии, Болгарии, Румынии, Югославии, Австрии и 
Франции. Юнг был назначен его заместителем.
Завершив непродолжительную подготовку в Центре, Юнг выехал в 1935 году в Европу.
 Прибыв в Женеву, он обратился в американское посольство за въездной визой в 
США. Выяснилось, что для ее получения разведчик должен найти поручителя из 
числа местных граждан. Воспользовавшись тем, что он остановился не в гостинице, 
а на частной квартире, Юнг назвал консульскому работнику имя ее хозяина. 
Возвратившись домой, разведчик сообщил об этом хозяину квартиры и извинился 
перед ним. В ответ швейцарец только рассмеялся и сказал, что ему уже звонили из 
посольства США и он поручился за Юнга. На следующий день в турецком паспорте 
разведчика-нелегала была проставлена американская виза.
Вскоре он отбыл из Шербура в Нью-Йорк на французском скоростном лайнере 
«Нормандия». Правда, наслаждаться комфортом этого быстроходного судна он не мог,
 поскольку по легенде был студентом, поэтому приобрел билет в каюту третьего 
класса, где пассажиров было не меньше, чем сельдей в бочке. Тем не менее через 
три дня красавец-пароход пришвартовался в нью-йоркской гавани.
Прибыв в США, Юнг, в соответствии с данными ему в Центре инструкциями, 
устроился на учебу в Колумбийский университет. Помимо легализации, это было 
необходимо ему для совершенствования знаний английского языка: ведь в 
дальнейшем он должен был выдавать себя за стопроцентного американца. Хотя 
разведчик хорошо говорил по-английски, он решил овладеть американским диалектом 
этого языка. Спустя некоторое время разведчик-нелегал с помощью «легальной» 
резидентуры ОГПУ в Нью-Йорке приобрел документы уроженца США…
Начинать разведывательную деятельность в США Юнгу было нелегко. Резидент Кин 
поручил ему восстановить связь с рядом ранее законсервированных агентов. При 
знакомстве с этими источниками выяснилось, что они утратили необходимыми 
разведывательными возможностями. Нужно было все усилия резидентуры бросить на 
приобретение новой надежной агентуры, способной добывать интересующую Центр 
разведывательную информацию. Справиться с подобной задачей в одиночку было 
крайне трудно. Вскоре Центр направил в помощь Юнгу молодого, но уже опытного 
Нормана Бородина, работавшего ранее в нелегальных резидентурах в Норвегии, 
Германии и Франции, а также ряд других молодых разведчиков. К началу 1936 года 
в нелегальной резидентуре советской внешней разведки в США было уже шесть 
сотрудников, в том числе две женщины.
К этому времени резидентуре удалось создать эффективно функционирующий 
агентурный аппарат, в который входило десять ценных источников. От них в Центр 
поступала важная информация не только о планах и намерениях американской 
администрации в отношении СССР и других стран, но и о политике государств оси