Работает на различных должностях в своем родном городе Ставрополе, а также в 
Новороссийске, Владикавказе, Ростове, Свердловске и Москве.
Еще в гимназии Г. Косенко неплохо овладел французским языком, на котором 
разговаривали в его семье, как до революции это было принято среди русской 
интеллигенции. В начале 1933 года на молодого, но успевшего набраться 
оперативного опыта чекиста обратили внимание сотрудники ИНО ОГПУ. По их 
рекомендации он переводится в кадры внешней разведки. А уже 30 апреля того же 
года Георгий Косенко назначается на ответственную должность заместителя 
резидента ОГПУ в Харбине.
В те времена в разведке существовало правило, в соответствии с которым 
сотрудники ИНО, особенно пришедшие из территориальных органов, выезжали на 
оперативную работу за рубеж под чужой фамилией. Эти, в общем-то, наивные меры 
безопасности были призваны дополнительно зашифровать сотрудников загранаппарата 
внешней разведки от иностранных спецслужб. Однако на практике они не всегда 
достигали цели. В частности, Федор Карин, активно боровшийся с контрреволюцией 
в Модавии и на Украине, был направлен в Румынию с паспортом на чужое имя. 
Однако опознанный одним из белых эмигрантов, он был вынужден срочно покинуть 
страну из-за угрозы провала.
В середине мая 1933 года Георгий Косенко прибыл в Харбин в качестве заместителя 
руководителя «легальной» резидентуры. Разведчику был выдан дипломатический 
паспорт на имя Георгия Николаевича Кислова. В столице Маньчжурии, 
оккупированной японской военщиной в 1931 году, он работал под дипломатическим 
прикрытием секретаря советского Генконсульства. В июне 1935 года Г. Н. Косенко 
назначается резидентом ИНО НКВД и одновременно по линии учреждения прикрытия 
повышается до должности вице-консула СССР.
В те года главной задачей внешней разведки являлась борьба с вооруженной 
белогвардейской эмиграцией, выявление ее планов и связей с иностранными 
державами, вынашивающими агрессивные планы в отношении нашей страны.
Политическая обстановка в Китае в тот период была весьма сложной. Наиболее 
сильные позиции в экономике страны занимала Англия. Против английского влияния 
в Китае активно выступала Япония, захватившая в 1931 году территорию 
Северо-Восточного Китая и создавшая там в марте 1932 года марионеточное 
государство Маньчжоу-го под управлением малолетнего императора Пу И. Япония 
рассматривала Китай как исключительно собственную сферу влияния, крупнейший 
рынок сбыта товаров и богатейший источник сырья для японской промышленности. 
Свои корыстные интересы в этой крупнейшей азиатской стране преследовали и США, 
стремившиеся потеснить Англию и Японию на китайских рынках. Военное 
столкновение между этими империалистическими державами было неизбежным. 
Советский Союз, имевший общую границу с Китаем протяженностью около пяти тысяч 
километров, не был заинтересован в превращении Китая в арену военного 
противоборства империалистических государств, которые могли в конечном итоге 
сговориться и попытаться решить свои проблемы за счет СССР.
Кроме того, в Маньчжурии, входившей в дореволюционный период в зону влияния 
России, имелась многочисленная, в несколько десятков тысяч человек, русская 
колония. Здесь же осели остатки контрреволюционных белоговардейских банд, 
потерпевших поражение в Гражданской войне и перешедших на содержание 
разведывательных служб Англии, Японии и США. Поэтому одним из основных объектов 
внешней разведки в Китае являлись эмигрантские формирования. При этом 
разведчики вербовали агентуру в первую очередь из числа эмигрантов, решивших 
возвратиться в СССР. После бесед им делался намек на то, что возвращение на 
Родину нужно заслужить. Так приобреталась агентура не только в среде 
белогвардейских эмигрантских организаций, но и в иностранных спецслужбах, с 
которыми они активно сотрудничали.
К моменту приезда Г. Косенко в Харбин в «легальной» резидентуре работало шесть 
оперативных и четыре технических сотрудника.
На связи у резидентуры была масса агентов, которые, однако, большой оперативной 
ценности не представляли. Начальник ИНО ОГПУ А. Артузов дал четкое указание 
переключить разведывательную работу резидентуры в Харбине на выявление планов 
вооруженной эмиграции и иностранных спецслужб по диверсиям, вредительству и 
шпионажу. Он предложил в кратчайший срок очистить агентурный аппарат от 
малоценных источников, «которые пользы нам не приносят, бюджет съедают и 
превратились из орудия борьбы в нашу собственную обузу». Начальник разведки 
предложил действовать быстро и решительно, чтобы в кратчайшие сроки создать 
вполне работоспособный агентурный аппарат.
Георгий Николаевич в течение десяти лет принимал активное участие в борьбе с 
белогвардейской эмиграцией, выявляя ее связи с подпольем в нашей стране, 
накопил значительный опыт оперативной работы. Поэтому неудивительно, что в 
Харбине он с первых дней активно включился в работу резидентуры. В 
представлении Г. Косенко на должность резидента, подписанном в начале июня 1935 
года, отмечалось, что «являясь в течение двух лет заместителем резидента ИНО 
ОГПУ-НКВД в Харбине, он самым активным образом помогал резиденту и добился 
значительных результатов в оперативной деятельности».
В документе, в частности, подчеркивалось, что Г. Косенко через свои агентурные 
возможности выявил десять белогвардейских банд, сформированных японцами для 
заброски на советскую территорию. Им было установлено свыше ста восьмидесяти 
активных участников бандформирований, поставленных на учет в Центре. Благодаря 
полученной им оперативной информации, три банды (Карася, Якимова и 
Комиссаренко), направленные на нашу территорию, при переходе 
советско-маньчжурской границы были ликвидированы.
Георгию Косенко удалось также выявить 25 активных японских разведчиков,