действовал в тесном контакте с другим окружным резидентом, носившим псевдоним 
Бобров. 
      К концу 1920 г. Ромм и Бобров организовали 14 резидентур — четыре в 
Данциге, по две — в Варшаве, Вильно и Мемеле, по одной — в Познани, Гродно, 
Белостоке и Кибартах. Они осуществляли сбор информации по северо-восточной 
части Польши, Восточной Пруссии и Литве, охватывали агентурным наблюдением 
важнейшие железнодорожные узлы линии Варшава — Вильно, а также крупнейшие 
морские порты Балтийского моря. 
      Помимо резидентур действовали и отдельные агенты. Так, на личной связи с 
Роммом находились два ценных источника информации: Клоц в Берлине и агент В 
(сотрудник литовской военной контрразведки в Ковно). Бобров сумел восстановить 
связь с агентом старой русской армии Щукиным, поддерживающим контакты с 
французской контрразведкой в Вильно. Бобров также завербовал агента во 
французской дипломатической миссии в Литве. На связи у Боброва находились агент 
Сергеенко в Ковно и агент-ходок Шмидт в Восточной Пруссии. 
         98 Там же. 
48 
Кроме информации агентура добывала образцы иностранных документов, с которых в 
Региструпре изготовляли копии для использования при переброске агентов. Ромм 
несколько раз пересылал в Регистрационное управление образцы паспортных бланков 
и печатей, а также образцы бумаги для паспортов99. 
      Если до установления дипломатических, экономических, культурных и иных 
связей со странами Прибалтики агентурная разведка Красной Армии в основном была 
нелегальной, то с налаживанием этих связей советская военная разведка стала 
широко использовать их в качестве прикрытия для своей миссии. В комиссиях и 
делегациях, направляемых за границу, обеспечивалось широкое представительство 
Регистрационному управлению. 
      Здесь необходимо отметить, что на руководящую разведывательную работу за 
рубежом привлекались, как правило, только члены РКП(б), нередко имевшие опыт 
подпольной работы. В качестве рядовых разведчиков использовались молодые люди в 
возрасте от 20 до 30 лет, преимущественно из рядов Красной Армии, в большинстве 
случаев неженатые. Беспартийный мог попасть на работу в военную разведку только 
в том случае, если за него поручатся как минимум двое ответственных партийных 
работников. Большинство будущих разведчиков до революции проживали в Прибалтике,
 Бессарабии или Польше, и, следовательно, хорошо знали язык и обычаи той страны,
 где им предстояло вести разведку. Широко известны имена целой плеяды советских 
разведчиков-латышей, таких как Оскар Стигга, Август Песс , Рудольф Кирхенштейн, 
Ян Биркенфельд, супруги Тылтынь . Из эстонцев — Гаральд Туммельтау , Карл Римм, 
Рихард Венникас , Иоганнес Кясперт, Карл Тракман, Вольдемар Пусс. Из Бессарабии 
вышли такие «звезды» советской разведки, как создатель «Красной капеллы» Леонид 
Анулов , Федор Карин и Федор Гайдаров. Выходцами из Польши были Феликс Гурский, 
Бронислав Бортновский, Станислав Будкевич, Роман Лонгва, Стефан Жбиковский, Лев 
Борович , Макс Максимов , братья Эренлиб (Яновские), Стефан Узданский и многие 
другие. Достаточно сказать, что только из одного маленького пограничного 
галицийского городка Подволочиска вышло шестеро, как сейчас принято говорить, 
«мэтров советского шпионажа» — Альфред Глезнер, Бертольд Ильк, Михаил Уманский, 
Вильгельм Шталь, Вальтер Кривицкий и Игнатий Рейсс-Порецкий. 
      Молодежь, пришедшую в разведку, как правило, вначале обучали на Курсах. 
Каждый, окончивший их, направлялся в разведывательный орган с соответствующей 
характеристикой, которая давала возможность его использовать в соответствии с 
выявленными способностями и возможностями. 
      Кроме того, неисчерпаемым резервом для подбора разведывательных кадров 
являлись осевшие в России бывшие военнопленные, в основном из австро-венгерской 
армии, принявшие участие в гражданской войне на стороне большевиков. Из их 
среды вышли Манфред Стерн (известен как Штерн), Ганс Димма, Виктор Кидайш, 
Адольф Шипек, Василь Дидушек , Дезидер Фрид, Дюла Капитань, Бэла Кассони и 
многие другие. 
      К концу 1920 г. руководство Региструпра поставило задачу включать в 
зарубежную агентурную сеть специально выделенных партийными организациями этих 
стран коммунистов. Так, ставший к тому времени начальником Региструпра Ян 
Давыдович Ленцман указывал, что «сейчас, когда весь мир находится в состоянии 
активной гражданской войны, во всех буржуазных государствах коммунистические 
партии являются не только нашими друзьями, но и активными борцами в нашем 
лагере. Поэтому они принимают и должны принимать активное участие во всех видах 
борьбы и разной работы ... В силу этого они должны выделить из своей среды 
работников, задачей которых является выяснение сил противника — буржуазии. 
Конкретно; сеть агентов Региструпра во всех странах должна состоять из людей, 
выделенных коммунистическими организациями этих стран. Единственно при такой 
постановке вопроса ведение агентурной работы может быть поставлено на широкую 
ногу и дать результаты ...». 
      Для вербовки вышеупомянутых агентов широко использовались эмиссары 
Коминтерна, которые одновременно работали и на разведку. Они вербовали людей в 
основном из 
         99 Там же. 
49 
      нелегальных военных аппаратов компартий. Последние стали создаваться 
повсеместно после II конгресса Коминтерна на волне эйфории, охватившей 
коммунистов всех стран в результате наступления Красной Армии на Варшаву. 
Опытные и испытанные эмиссары Ленина в Европе, такие как Юзеф Ротштадт (Иосиф 
Красный) в Австрии, Стоян Минев во Франции, Ян Страуян в Италии за короткий