всегда выставлял на витрину только один образец. Среди «экспонатов» постоянно 
были цилиндр, фетровая шляпа и котелок. Эти три шляпы были в моде в то время.

Бизнес процветал. А так как отец Зелле еще выгодно вложил свои деньги в акции 
нефтяной компании, то 1 января 1883 года, когда Маргарете было шесть лет, он 
смог купить себе дом на улице Грооте Керкстраат, 28. Это был старый 
патрицианский дом, еще сегодня считающийся одним из самых красивых в городе. 
Новый дом потребовал больше слуг. Потому наняли новую горничную. Младшим 
братьям Маргареты — близнецам Арии Анне и Корнелиусу Кунрааду было тогда 
примерно год. Кроме того, был еще третий брат, Йоханнес Хендерикус.

Возможно, именно благосостояние ее отца привело к тому, что в будущем Мата Хари 
так и не научилась жить без роскоши. Адам обожал своих четверых детей и в 
особенности — Маргарету. Она была единственной девочкой. Когда она была еще 
совсем маленькой, папа подарил ей прекрасную дорогую четырехместную тележку, 
которую тянули две роскошно украшенные козы. Этот подарок был особой гордостью 
Маргареты. Хотя ей было тогда всего шесть лет, она попала в центр всеобщего 
интереса и восхищения.

Маргарета была красивым ребенком. Адам Зелле послал ее учиться в школу мисс 
Бёйс на площади Хофплейн, напротив ратуши. Там она сидела за одной партой с 
детьми самых зажиточных городских буржуа. У мисс Бёйс изучался лишь один 
иностранный язык — французский, самый модный язык того времени. Позднее 
Маргарета продолжила изучение языков в средней школе для девочек на улице 
Грооте Хаутстраат. Там к французскому добавились немецкий и английский.

Когда через много лет Мата Хари стала изюминкой парижских салонов, никто не 
удивился этому больше ее самой — ведь, по сути, она всего лишь делала то, что 
всегда — играла роль. Уже в школьные годы в Леувардене Маргарета Зелле любила, 
скажем так, драматургию. Удивлять своих друзей, видеть в себе причину всеобщего 
удивления и восхищения, одеваться необычно и экстравагантно — все это было 
важной частью самого ее существа.

Она была единственной девочкой в городе, посещавшей школу в вызывающих, порой 
даже слишком смелых платьях. Однажды летом она ходила в школу в платье в 
красно-желтую полоску. Она вертелась и прихорашивалась перед своими соученицами,
 которых это поражало. Госпожа Керкхоф-Хоогслаг, бывшая подруга Мата Хари, 
вспоминала: — Тогда носить такие платья в школу было для девочек просто 
невозможно.

Впечатление, которое Маргарета производила на своих подруг, было, видимо, 
неизгладимым, раз об этом так живо вспоминают по прошествии больше шестидесяти 
лет.

После многих лет коммерческих успехов господина Зелле внезапно его 
имущественное положение резко ухудшилось. В 1889 году он почти стал банкротом. 
Это было началом распада семьи Зелле. В 1889 году Адам покинул свой родной 
Леуварден и отправился в Гаагу. Его жена и дети теперь вели скромный образ 
жизни на набережной Виллемскаде.

Но в Гааге Адама Зелле ожидали еще большие неудачи, чем в Леувардене. 31 мая 
1890 года он вернулся к семье. Но ситуация изменилась. Его отношение к супруге 
и к М?греет все время ухудшалось. 4 сентября 1890 года Адам и Антье Зелле 
развелись официально. Через девять месяцев, 10 мая 1891 года, умерла мать. Это 
был полный распад семьи Зелле.

Незадолго до смерти матери, в марте 1891 года, Адам Зелле во второй раз покинул 
Леуварден. Он переехал в Амстердам. Маргарета оставалась в Леувардене до ноября 
этого года. Двенадцатого числа каждого месяца ее братья-близнецы тоже приезжали 
в Амстердам. М?греет тогда жила у своего крестного, некоего господина Фиссера. 
Тот жил в Снееке, маленьком городке неподалеку от Леувардена. Через несколько 
недель ее третий брат, Йоханнес Хендерикус, переехал в Франекер, где проживала 
семья матери.

В Снееке господин Фиссер уже подумывал о судьбе своей крестницы. Магарете было 
уже пятнадцать лет. Пришло время подумать об ее будущем. Он решил отправить ее 
в Лейден. Там она должна была учиться на воспитательницу детского сада в 
единственной школе такого рода в Голландии. — Трудно себе представить более 
неправильное решение, — заметила по этому поводу госпожа Ибелтье 
Керкхоф-Хоогслаг. — Ведь при любом раскладе к этой профессии Маргарета никак не 
подходила. Ибелтье и ее подруги в Леувардене были уверены, что это для нее 
ничего не значит. — Такая профессия хороша для девочек «материнского типа». 
М?греет, напротив, была личностью.

В Лейдене в нее влюбился учитель этой школы, господин Вюбрандус Хаанстра. Как 
протекала бы ее жизнь, если бы он не влюбился в нее? Этого никто не знает. Но 
достаточно ясно, что в таком случае не было бы никакой Мата Хари, а Маргарета 
Гертруда Зелле — возможно — прожила бы уютную жизнь воспитательницы детского 
сада где-то между тихих голландских каналов.