Диверсия на ринтеленовский манер, на первый взгляд, была действительно 
"игрой". Можно не сомневаться, что грядущие войны будут насчитывать полки 
Ринтеленов и противники станут безжалостно взрывать, жечь и уничтожать друг 
друга. Прибыв в Америку, Ринтелен легко завербовал большой штат пылких, 
остервенело патриотичных и грозных тевтонов. Ринтелен снабжал своих диверсантов 
свинцовыми трубками, серной кислотой, бертолетовой солью и сахаром. Адская 
машина в виде сигары вызывала пожар в бункерах судна, груженного боеприпасами, 
после его выхода в море. 
      Вначале было совсем нетрудно закладывать эти небольшие трубки в бункеры 
или трюмы грузовых пароходов, отправляемых в Европу. Вскоре эпидемия пожаров 
распространилась на атлантических пароходных линиях, как ветряная оспа в 
детских садах. Пожары приходилось тушить, затапливая трюмы морской водой и 
портя уцелевшие боеприпасы. В результате на фронт во многих случаях попадали 
бракованные партии снарядов. Неудивительно, что американские снаряды снискали 
себе дурную репутацию. Таком образом, германские диверсанты заодно помогали 
разжигать антагонизм между американцами и их недоверчивыми покупателями в 
странах Антанты. 
      Кроме этих невинных с виду трубок - примитивных зажигательных бомб, 
рассчитанных на определенный срок действия, Ринтелен и его агенты пользовались 
другими адскими машинами, замаскированными под консервные банки, детские 
игрушки или обыкновенные куски каменного угля. Однако самую страшную бомбу 
довелось изобрести одному из главных сообщников Ринтелена, лейтенанту Фэю. 
Бомбу эту можно было приладить к рулю стоящего на якоре судна, после чего 
поворот руля автоматически вызывал взрыв 
      При поддержке Ринтелена Фэй в тиши разрабатывал свое адское изобретение. 
Он построил макет кормы парохода и приделал к ней заправский руль. К рулю он 
прикрепил детонатор, заканчивавшийся стальным винтом, заостренным в нижнем 
конце. Винт был соединен с валом руля, и когда вал поворачивался, с ним вместе 
вращался и винт, постепенно высверливая себе путь в детонатор. В конце концов 
его острие протыкало взрывной капсюль, происходил взрыв, и руль отрывало я от 
корабля. 
      Германский диверсант был ранен на испытаниях своего изобретения, но не 
оставлял дела, пока не добился четкой работы от модели, а затем приступил к 
сооружению портативной бомбы. Вскоре после этого, наняв однажды вечером 
моторную лодку, он пробрался в нью-йоркский порт, где под предлогом аварии 
двигателя подплыл к рулю одного из крупнейших военных транспортов и приладил 
свою адскую машину, после чего благополучно улизнул. На той же "неисправной" 
моторной лодке он повторил эту операцию. Результаты сказались весьма быстро и 
очень убедительно. Суда вышли в море - и на каждом произошла поразительная, 
таинственная катастрофа: руль исчезал, а корма оказывалась разрушенной взрывом. 
Команде одного парохода пришлось бросить его на волю волн, другой пароход успел 
подать сигнал бедствия, и его отбуксировали в ближайший порт. 
      Эти победы доставила Фэю немало хлопот. Теперь он уже не решался 
показываться в гавани на той же моторной лодке. Вздумай он подобраться к рулю 
какого-нибудь судна, его тотчас же заподозрили бы и арестовали. Тогда он стал 
мастерить из пробки своеобразные плоты и устанавливал адскую машину на них. В 
темноте, толкая перед собой плот, он подплывал к пароходу, местоположение 
которого было разведано заранее, и прилаживал адскую машину к рулю. Подобные 
ночные вылазки он предпринимал в течение многих недель не только в Нью-Йорке, 
но и в Балтиморе, и других портах Атлантического океана. Но число транспортов, 
предназначенных для перевозки боеприпасов, возрастало так быстро, что вскоре 
все американские гавани оказались ими забиты, Для защиты от вражеских 
агентов-диверсантов, кроме полиции, выставили крепкий заслон. Весь штаб 
заговорщиков оказался недостаточно силен, чтобы помешать регулярному отплытию и 
тщательно замаскированному передвижению этих транспортов. Даже старания Фэя 
вскоре были полностью парализованы. Тогда немецкие диверсанты стали наносить 
удары в другом направлении Они занялись финансированием враждебных Англии 
ирландских агитаторов для организации забастовок на снарядных заводах и в доках 
главнейших портов Атлантического побережья. 
      Деятельности Ринтелена был положен бесславный конец природной или 
намеренной глупостью капитана фон Папена, германского военного атташе в 
Вашингтоне. Неуклюжие депеши, которые англичане легко перехватывали и 
расшифровывали, сообщали о предстоящем возвращении Ринтелена на родину под 
"нейтральной" личиной. Разумеется, диверсанта опознали и сняли с парохода 
голландско-американской линии "Нордам". После встречи с начальником английской 
морской разведки адмиралом сэром Реджинальдом Холлом и его помощником лордом 
Хершеллем немецкого капитана отправили в тюрьму в Донингтоне. 
      Когда Соединенные Штаты вступили в войну, они потребовали выдачи 
Ринтелена не как военнопленного, боровшегося против американцев, а как 
преступника, совершившего уголовные деяния. Ринтелен был выдан, судим 
федеральным судом и приговорен к четырем годам заключения в каторжной тюрьме 
Атланты. Как и многие его сообщники, Ринтелен протестовал против столь грубого 
обращения американцев с морским офицером и дворянином. Но не подлежит сомнению, 
что в большинстве стран Европы его бы осудили за шпионаж и расстреляли. 
      Во время прроцесса над Ринтеленом были раскрыты далеко не все его 
преступления; некоторые оставались неизвестны до самого конца воины. Были 
пароходы, которым изумительно везло. Бывший германский океанский пароход 
"Де-Кальб" беспрепятственно совершал многочисленные рейсы во Францию под видом 
американского военного транспорта, и лишь впоследствии оказалось, что его 
коленчатый вал насквозь пропилен германскими диверсантами. Точно так же