состояла из уголовников, объединенных в целую разбойничью бригаду. 
"Непобедимый" Картуш обладал качествами крупного вожака. Имя его, однако, 
связано только с удачными уголовными преступлениями крупного масштаба. 
      В октябре 1693 года шорник по имени Франсуа-Луи Картуш, живущий в Париже, 
зарегистрировал рождение сына Луи-Доминика. После казни сына отец признался в 
том, что неизвестный дворянин и видный представитель влиятельных кругов 
принесли ему будущего вожака преступников ещё в пеленках и платили крупные 
деньги за воспитание ребенка и сокрытие от него тайны его действительного 
происхождения. 
      В четырнадцать лет Доминика отправили в знаменитую иезуитскую школу, куда 
был отдан и юный Франсуа-Мари Аруэ, впоследствии обессмертивший себя под именем 
Вольтера. Большинство учеников грубо и пренебрежительно третировало сына 
шорника. Озлобленный несправедливостью и подозрениями, которыми он был окружен 
в школе. Картуш вступил в труппу бродячих акробатов. Тогда это был малорослый, 
но крепкий, мускулистый юноша, с веселым открытым лицом, и первые его соратники 
называли его "Дитя". Подобно многим видным преступникам, он был атлетически 
сложен и имел природные актерские способности. Легкость, с которой он изменял 
свою внешность, была поразительна. Картуш появлялся то в образе молодого 
дворянчика, солдата или аббата, то в виде игрока или маклера, расталкивающего 
толпу у биржи, то под маской остроумца, бездельничающего в только что открытом 
кафе "Прокоп". 
      Это была для него хорошая реклама, ибо Картуш стремился удвоить и 
учетверить ежедневно пополнявшуюся свиту своих удальцов. Стемясь расставить 
своих агентов повсюду, он получал от них шпионские донесения или помощь 
соучастников. Именно ему пришла в голову мысль вербовать честных людей в 
осведомители и соучастники, не подрывая их доброй репутации или положения в 
обществе; это делало их особенно ценными для его организации. В ней на службе 
оказалось немало полицейских. Жандарм, стоявший у дверей Королевского банка в 
Париже, был агентом уголовника Картуша; немало клерков этого и других 
финансовых учреждений были тайными "картушевцами". Шайка Картуша в пору своего 
расцвета насчитывала свыше 2 000 человек. С каждого из них было взято 
обязательство исполнять все приказания вожака. С другой стороны, он никогда не 
растрачивал сил на невыгодные или малообдуманные задания и многократно 
доказывал своим соратникам, что блюдет их интересы наравне со своими 
собственными. 
      Могущество Картуша обусловливалось многочисленностью и преданностью его 
соратников, умелой тактикой, готовностью всегда быть впереди в минуту опасности 
и удивительным пониманием всей важности хорошо поставленной разведки. 
      Огромные дережные суммы и дорогие изделия из золота и драгоценных камней 
становились добычей Картуша и его шайки. Королевских стрелков, тюремных 
смотрителей, даже высоких придворных чиновников нетрудно было подкупить и 
вовлечь в шпионскую организацию этого короля разбойников. Даже видные врачи, 
пациенты которых принадлежали к сливкам парижского общества, сопровождали по 
ночам Картуша в его налетах, в случае необходимости отдавая все свое искусство 
уходу за ранеными бандитами. 
      Столь дерзкий разбой ставил полицию в тяжелое положение, и она делала вид,
 что никакого преступника, именуемого Картушем, нет и в помине, что само имя 
"Картуш" есть лишь условное название, придуманное для себя сборищем воров и 
грабителей для устрашения честных людей. В ответ на это Картуш бросил вызов 
властям и начал появляться на публике, сопровождаемый одним из своих подручных 
и ещё несколькими товарищами. Бывало, он внезапно появлялся в какой-нибудь 
веселящейся компании, объявлял: "- Я - Картуш!", обнажал оружие и либо обращал 
всю компанию в бегство, либо увлекал её с собой для участия в грабеже. Человек 
двадцать из его свиты, одетых и загримированных под Картуша, неоднократно 
появлялись в разных кварталах Парижа в один и тот же час. 
      Полиция была бессильна поймать настоящего Картуша, как не умела 
справиться и с его разбойничьей армией, действовавшей отрядами в полсотни и 
больше человек. Картуш и его молодцы утащили из дворца посуду, украшенную 
драгоценными камнями, рукоятку шпаги принца-регента, а в дальнейшем украли 
огромные серебряные канделябры. Возмущенный бездарностью полиции, регент Гастон 
Орлеанский вызвал представителя военных властей, облек их неограниченными 
полномочиями и назначил огромную награду за поимку главного разбойника и 
доставку его живым или мертвым На всех окнах и заборах Парижа появились 
железные решетки с заостренными пиками. Полк королевских гвардейцев постоянно 
находился под ружьем. Хотя Картуша охраняли только его проворство и 
превосходная система шпионажа, все эти мероприятия правительства ни к чему не 
привели. 
      Однако то, чего не могли сделать все силы полиции, сделал в конце концов 
мешок с золотом. Один из картушевцев, некий Дюшатле, польстился на деньги, и 
король парижских уголовников угодил за решетку. "- Вы меня не удержите", - 
заявил он тем, кто его схватил, и многие поверили этой похвальбе. У Картуша 
были шпионы в каждой тюрьме, и он надеялся бежать из камеры, где его приковали 
цепью к стене и в часы, свободные от пыток и допросов, держали под неусыпным 
наблюдением четырех сторожей. 
      После очередной неудачной попытки побега его перевели в фактически 
неприступную тюрьму Консьержери. Наконец, после того как палачи истощили на нем 
всю свою изобретательность, его отвезли на Гревскую площадь, где огромная толпа 
собралась смотреть, как его будут колесовать. Говорят, он и тогда надеялся на 
спасение; но заметив, что в толпе нет никакого движения, Картуш понял, что 
помощи ждать неоткуда. Тогда он нарушил свое упорное молчание и стал