теперь,  чувствуя двусмысленность своего положения в  Токио,  составил
обширный  доклад в Берлин,  в котором доказывал,  что развитие событий
требует большой решительности.  Следует рассмотреть вопрос  об  отзыве
военных  советников  и  оказать давление на Нанкин в смысле скорейшего
заключения мира на условиях, выгодных для Токио.
     Весь мир  с  напряженным  вниманием следил за развитием событий в
Китае.  Всем становилось  ясно,  что  расчеты  японских  империалистов
быстро сломить сопротивление Китая и заставить китайское правительство
капитулировать провалились в самом начале.
     От Бранко Вукелича Зорге узнавал,  какую позицию занимают Англия,
Америка, Италия и Франция в отношении японской агрессии.
     За всех  определенно  высказался  министр иностранных дел Франции
Дельбос:  "Японская атака в конечном итоге направлена не против Китая,
а против СССР. Японцы желают захватить железную дорогу от Тяньцзиня до
Бэйпина  и  Калгана,  для  того   чтобы   подготовить   атаку   против
Транссибирской   железной  дороги  в  районе  озера  Байкал  и  против
Внутренней и Внешней Монголии".  Империалисты западных держав  толкали
Японию  на  войну с Советским Союзом и соглашались быть посредниками в
японо-китайских  переговорах.  Но  к   посредничеству   стремилась   и
фашистская Германия.
     Военному атташе  Эйгену  Отту  показалось,   что   настал   самый
благоприятный момент "взлететь высоко".  На свой страх и риск он также
решил заняться большой политикой.  Он считал,  что  посредником  может
быть лишь Германия,  и никто иной.  По мысли Отта, в случае заключения
мира японская армия,  уже отмобилизованная и сосредоточенная в  Китае,
сможет  молниеносно  начать  наступление против Советского Союза.  Отт
словно  обезумел,  он  вышел  из-под  контроля  Зорге,  и   последнему
оставалось  лишь  наблюдать  за  ним и обо всем сообщать в Центр.  Отт
собрал высокопоставленных чиновников из японского генштаба,  обещал им
всемерную  помощь  со  стороны  германских  советников в Нанкине.  Отт
действовал через голову Дирксена.  В своих депешах Нейрату  доказывал,
что  пора  кончать  с  нейтралитетом.  Он  действовал более энергично,
нежели посол,  и был замечен Гитлером.  Почему бы Японии и Германии не
договориться о совместной экономической эксплуатации Китая?
     Упоенный дипломатическими успехами,  Отт по  строжайшему  секрету
сообщил  Зорге,  что Гитлер наконец принял решение прекратить поставки
оружия Китаю, отозвать советников и поддержать японскую агрессию.
     Как любил  говорить  Зорге,  он никогда не собирался ограничивать
свою миссию функциями "почтового ящика",  заниматься простой передачей
информации.  "Было  бы  ошибкой  думать,  что  я  посылал в Москву всю
собранную мною информацию.  Нет, я просеивал ее через свое густое сито
и  отправлял,  лишь  будучи  убежденным,  что  информация безупречна и
достоверна.  Это требовало больших усилий.  Так же я  поступал  и  при
анализе  политической и военной обстановки.  При этом я всегда отдавал
себе отчет в опасности какой бы то ни было самоуверенности.  Никогда я
не считал, что могу ответить на любой вопрос, касающийся Японии".
     Вот и теперь он сильно задумался.  Когда на границах Манчжурии  и
Советского  Союза  возникло  несколько  конфликтов,  он  не  придал им
особого значения.  Но инцидент у Лугоуцяо он  сразу  же  расценил  как
прелюдию к большой войне.  Его прогноз оправдался.  Теперь требовалось
оценить заявление Гитлера.
     Нацистское правительство   оттеснило   и  Англию,  и  Францию,  и
Америку,  взяло на себя роль посредника в японо-китайских переговорах.
К  чему  это приведет?  Словно в ответ на советско-китайский договор о
ненападении,  фашистская Италия присоединилась к "антикоминтерновскому
пакту".  И  все-таки  декларации  остаются декларациями.  Рихард лучше
многих иных политических деятелей понимал глубину  противоречий  между
Германией и Японией, ибо он мыслил диалектически, как ученый.
     Генерал Араки открыто  призывает  к  войне  с  Советским  Союзом,
заявляет, что "это единственный путь для Японии", в Токио свирепствует
антисоветская истерия.  Американский посол в Токио сообщил в Вашингтон
о  том,  что "существует убеждение,  что,  поскольку война с Советской
Россией неизбежна, она может начаться скоро".
     Понукаемый советским разведчиком, Эйген Отт направился в японский
генштаб и спросил у генерала Хоммы,  что намерена делать Япония  после
окончания войны в Китае.  Хомма ответил,  что Квантунская армия готова
хоть сегодня напасть на Советский Союз.  Хомма пожаловался на то,  что
германское посредничество пока не дало результатов,  а японцам хочется
побыстрее заключить мир  и  двинуться  на  СССР.  В  Манчжурии  сейчас
сосредоточена главная ударная сила.
     Но Зорге отлично знал:  к большой войне с Советским Союзом Япония
не готова, не хватит сил. И японские генералы это знают.
     Все взвесив,  Зорге   отправил   в   Центр   радиограмму   такого
содержания: "Японцы стремятся создать у других держав впечатление, что
будто бы они собираются вступить в войну с Советским Союзом. Япония не
собирается  начинать  большую  войну  с  Советским  Союзом в ближайшее
время".  Таков  был  итог  долгих  раздумий,   сопоставления   фактов,
проникновения   в   законы   международных  отношений,  которые  носят
объективный характер, и отдельные личности, какими бы побуждениями они
ни руководствовались,  не в силах изменить их. Зорге видел, что Япония