Населяли его главным образом китайцы, которые ненавидели захватчиков и
на каждом шагу оказывали им сопротивление.  Тринадцать лет  провел  на
этом  острове Ходзуми.  Завоеватели силой согнали китайских крестьян с
земли, в принудительном порядке заставили работать на плантациях. Рис,
чай,  сахарный  тростник,  цитрусовые  -  все вывозилось в метрополию.
Здесь царил неприкрытый произвол.  "Притеснения и насилия  со  стороны
японских  властей  по  отношению  к  порабощенному  местному населению
вызвали у меня первые сомнения..."  -  таково  впечатление  Одзаки  от
тайваньского периода жизни.
     Сомнения не рассеялись и тогда,  когда Ходзуми,  окончив  среднюю
школу в Тайхоку,  отправился в метрополию. В Токио он выдержал конкурс
в Первый  колледж  Итико,  лучший  в  стране,  куда  принимали  только
наиболее  способных;  после колледжа,  как правило,  открывался путь в
Токийский университет.  В 1922 году по совету отца Ходзуми перешел  на
юридический  факультет  Токийского  университета и в 1925 году получил
степень доктора права.
     Еще во  время  учебы в университете Одзаки понял,  что буржуазное
право - это право сильного.  Подтверждение этой  мысли  он  находил  в
окружающей действительности.  Так, когда в сентябре 1923 года в стране
разразилось  грандиозное  землетрясение,  правящие  классы,   опасаясь
народных   волнений,   решили   направить  недовольство  масс  тяжелым
экономическим  положением  и  нераспорядительностью   властей   против
коммунистов  и  "инородцев".  Началась  дикая расправа:  четыре тысячи
корейских рабочих было  убито,  тысячу  триста  японских  революционно
настроенных рабочих и крестьян загнали в тюрьмы. Особенно бесчеловечно
расправились жандармы с  девятью  коммунистическими  деятелями.  Семью
руководителя  общества  аграрного  движения Морисаки Генкити бросили в
застенок.  Облавы на коммунистов и революционно настроенных  студентов
не прекращались.
     Потрясенный этими событиями,  Ходзуми оставил университет и уехал
на  Тайвань.  Как-то  роясь  в  библиотеке  отца,  он  нашел  книгу  о
Фердинанде  Лассале,  одном  из  организаторов  Всеобщего  германского
рабочего  союза.  Молодой  человек  еще  мало  был подготовлен,  чтобы
разобраться в  путаных  оппортунистических  взглядах  Лассаля,  но  он
открыл  другое:  сын купца,  Лассаль участвовал в революции 1848 года,
считался пламенным  агитатором,  возвеличивал  рабочий  класс.  Одзаки
впервые глубоко заинтересовался социальными проблемами.
     Он возвращается  в  Токийский   университет.   Работает   научным
сотрудником, усиленно штудирует труды Маркса, Энгельса, Ленина, статьи
Сэн  Катаяма,  вступает  в  профсоюз  "Хегикай",   вечерами   посещает
"Токийский  клуб  социальных  проблем",  где  ведутся  жаркие  споры о
судьбах Японии, обсуждаются статьи, напечатанные в журнале "Марксизм".
"Большую  часть  времени  я  отдавал  изучению  именно этих трудов..."
Одзаки горячо симпатизировал молодому социалистическому государству.
     Блестящий ум,  доскональное  знание истории и культуры стран Азии
сделали Одзаки любимцем студентов.  У  него  появилось  много  друзей.
Ходзуми был слишком умен, чтобы поверять все свои мысли этим друзьям -
ведь  большинство  из  них  происходило  из  имущих  классов,   каждый
готовился  стать  влиятельным  человеком  в  государственном аппарате.
Друзья могли пригодиться в будущем,  когда Одзаки окончательно изберет
свой  путь.  А путь был ясен:  Одзаки решил последовать примеру отца -
стать  журналистом;  карьера   государственного   чиновника   его   не
привлекала.
     В 1926 году Одзаки устраивается  на  работу  в  токийскую  газету
"Асахи",  активно сотрудничает в профсоюзной печати, где выступает под
псевдонимом "Кусано Генкити" (в память о Генкити  Морисаки,  брошенном
правительством  вместе  с  семьей в тюрьму).  Если отец Ходзуми служил
газетно-издательскому концерну "Майници",  то сам  Ходзуми  перешел  в
противоположный лагерь - в "Асахи",  хотя мог бы, используя знакомства
отца,  получить  высокую  должность  в  "Майници".  Через  год  Одзаки
перевели  с  повышением  в  крупную газету "Осака Асахи",  а вскоре он
получил командировку в Китай.  Там-то и состоялось  его  знакомство  с
Зорге...
     Как понимал Рихард,  Одзаки  был  последовательным  антифашистом,
патриотом своей родины.  Он твердо считал,  что путь внешней экспансии
приведет Японию к гибели.
     Таков был  новый помощник Зорге.  Имелись и китайские помощники в
Мукдене, Кантоне, Шанхае и других городах.
     Три года жизни в Китае... Чем они были наполнены?
     Организационной работой.   Бесконечными   поездками.   Встречами.
Изучением страны.  Рихард вел научно-исследовательскую работу,  писал.
Изучал японский и китайский языки.  Он словно предчувствовал,  что все
это  может  пригодиться в будущем.  Его чемоданы были до отказа набиты
научными  материалами  о  Китае.  В  кругу  китайских  журналистов  он
цитировал стихи древнего поэта Ли Сянь-юна:  "Я исходил страну из края
в край...  Давно я не был дома, но, как встарь, не знают роздыха копье
и щит..."
     Это были научные занятия под свист пуль.
     В Манчжурии  разворачивались  события  чрезвычайной международной
важности.