От Чан   Кай-ши   и   японских  милитаристов  можно  ждать  новых
провокаций.
     Мы должны  быть  хорошо  информированы  о  том,  что происходит в
сопредельных с нами странах Дальнего Востока,  и в частности в Китае и
Японии.   Такова   логика  вещей,  продиктованная  фактами  последнего
времени.  Советское  государство  заботится   о   безопасности   своих
дальневосточных границ.
     Если бы создать  своего  рода  службу  информации  на  территории
Китая...  Для подобной работы,  разумеется, нужны волевые, умные люди,
способные на месте разобраться в запутанной  обстановке,  своевременно
сообщать о происках Японии в Китае. Да, да, мы, к сожалению, не всегда
в срок получаем информацию. Впрочем...
     "Могу поздравить!"   -   говорит  Берзин  и  протягивает  Рихарду
книжечку,  испещренную иероглифами.  Зорге в недоумении.  Что  бы  это
могло быть?  Вертит книжку и так и сяк.  Должно быть, на китайском или
японском...
     "Р. Зонтер. "Новый германский империализм", - говорит Ян Карлович
с улыбкой. - Только что вышла в Токио. Я попросил переслать экземпляр.
Для тебя..."
     Рихард поражен. Его брошюра на японском языке!
     Он уходит   от   Берзина   в   глубокой   задумчивости.  А  потом
набрасывается на литературу  о  Дальнем  Востоке.  Ян  Карлович  сумел
вселить  в  него жгучий интерес к дальневосточным проблемам.  Китай...
Япония... Таинственные страны. Что-то из сказок Андерсена... "В Китае,
как известно, живут китайцы..."
     Берзин... Откуда он знает о секретном "меморандуме Танака"?  Ни в
одном из источников Рихард не нашел упоминания о "меморандуме Танака".
     И наконец Зорге понял.
     При очередной  встрече  с  Яном Карловичем он сказал:  "Я заболел
Дальним Востоком.  Пошлите меня в Китай!" Рихард  Зорге  стал  военным
разведчиком.  "Военный  разведчик  должен в совершенстве знать военное
дело,  - сказал Берзин.  - Опыта прошлой войны теперь недостаточно". И
Рихард занялся военным делом.
     Оказывается, в Китае живут не только китайцы.
     Во всяком  случае,  в  деловой  части  Шанхая  их почти совсем не
видно.  Недавно  тут  висели  таблички:  "Китайцам  и   собакам   вход
запрещен". Здесь хозяин - международный капитал.
     Лучшее, что есть в Шанхае,  - это,  конечно,  Банд -  набережная.
Каменные громады иностранных банков, офисов упираются в грязную Вампу,
по  которой  снуют  катера  и  джонки.  Перегруженные  океанские  суда
медленно  уползают  из реки в море.  На рейде - иностранные крейсера с
развевающимися флагами. Моросит мелкий дождь. Поблескивают зеркальными
стеклами автомобили директоров банков,  менеджеров. Это "международный
сеттльмент". Рядом - французская концессия.
     Зорге неторопливо  направляется  к  Гарден-бриджу.  Шанхай...  Он
наводнен  иностранцами.   Дельцы-биржевики,   русские   белогвардейцы,
немецкие,    американские,    английские,   французские   коммерсанты,
советники,  эксперты.  Резиденты империалистических разведок  почти  в
открытую  занимаются  сбором  сведений.  В Вэйхавэе англичане устроили
военно-морскую  базу.  Китай  остается  децентрализованным.  В  каждой
провинции   засел   китайский   генеральчик,  который  чувствует  себя
полновластным хозяином.
     Перед Зорге    поставлена    задача:   создать   разведывательную
организацию,   которая   действовала    бы    на    всей    территории
Северо-Восточного  и  Юго-Восточного Китая:  Харбин,  Мукден,  Шанхай,
Кантон.
     Прибыли помощники.  С  одним из них - радистом Максом Клаузеном -
Зорге сошелся особенно близко.  Это  был  плотный  человек  с  широким
открытым лицом.  От всей его фигуры исходило добродушие,  в незнакомой
обстановке  чувствовал  он  себя  свободно,   и   вообще   создавалось
впечатление,  что за свои тридцать лет Макс повидал немало.  Так оно и
было на самом деле.
     Макс Христиансен Клаузен вырос в семье мелкого немецкого торговца
на острове Нордштранде.  Он был учеником слесаря, когда его призвали в
армию и послали на войну. Служил он в войсках связи радистом. Макс рос
на море,  и море всегда звало  его.  Потому-то  после  войны  он  стал
моряком, устроился на торговое судно линии Гамбург - порты Балтийского
моря.  Весной 1922 года вступил в Союз моряков.  Но не прошло  и  двух
месяцев,  как  его  арестовали  и приговорили к трем месяцам тюрьмы за
активное участие в забастовке моряков.
     Впервые в  Советском  Союзе  ему  удалось  побывать  в 1927 году.
Советское государство купило  у  Германии  трехмачтовую  шхуну,  чтобы
пополнить промысловый флот,  охотившийся на тюленей. В составе экипажа
шхуны был и матрос Макс Клаузен.
     До этого  он  много  слышал  от  товарищей о Советской стране,  а
теперь вот сам оказался в Мурманске.  Он увидел новый мир и  пришел  к
мысли,   что  только  коммунизм  может  обеспечить  людям  счастье.  В
Мурманске у него  завязалась  тесная  дружба  с  советскими  моряками.
Вернувшись  в  Гамбург,  он  вступил  в  члены Коммунистической партии
Германии.