встречах было решающим. Он стал для них духовным отцом. Нынешний глава семьи 
вырос у него на руках. Джозеф благословил его на брак и потом растил его детей.

Однако два года назад произошло событие, которое изменило всю его жизнь. Между 
ним и главой семьи возникла ссора. Разгорячившись, хозяин дома сказал, что он, 
Джозеф, малограмотный человек и вне его семьи — ничто. Через несколько часов, 
опомнившись, он извинился. По арабскому обычаю, в знак примирения, они обнялись.


Джозеф, однако, понял, что его хозяин прав. Он действительно существовал только 
потому, что имел отношение к этой семье. Обдумав положение, он решил, что так 
быть не должно. Вот тут-то он и вспомнил о своем еврейском происхождении, о 
котором практически забыл. У него не было знакомых среди евреев. Более того, к 
Израилю он испытывал типичные для иракцев чувства. Джозеф начал искать своих 
соплеменников.

Он нашел местного раввина, который познакомил его с Библией и основами 
еврейской религии. Джозеф вошел в состав небольшой группы, члены которой 
собирались раз в неделю, чтобы обсудить вопросы, связанные с иудаизмом, 
поговорить об Израиле. Все они, по наблюдениям Джозефа, чувствовали себя 
связанными с еврейским государством прочными духовными узами, хотя эмигрировать 
туда не собирались.

Постепенно Джозеф стал разделять их чувства. Его преданность семье не ослабела, 
но и обретенное чувство любви к Израилю было глубоким. Вскоре он понял, каким 
образом сможет оказаться полезным и семье, и Земле Обетованной.

Иракское правительство стало преследовать христиан — религиозное меньшинство в 
стране. На очередном собрании членов семьи ее глава сообщил, что многие из его 
друзей арестованы по обвинению в выдуманных преступлениях. Их семью могла 
ожидать такая же участь.

— Если бы мы имели возможность уехать… — сказал он.

Его старший сын Мунир Редфа никаких трудностей не знал. Он воспитывался среди 
арабов, учился в арабских школах и был иракцем в большей степени, чем сами 
иракцы. По профессии он был летчиком и занимал должность заместителя командира 
эскадрильи. Одним из первых он был отобран для обучения в ВВС США. Затем его 
послали в СССР учиться летать на новейших самолетах. Он был на прекрасном счету,
 и ему доверили управление МиГ-21.

Его рассказы об этом чуде-истребителе и рассуждения о том, что израильтяне 
охотно заплатили бы миллионы за возможность рассмотреть его, заставили Джозефа 
задуматься над этой ситуацией. Ему казалось, что он сможет убедить Мунира 
доставить самолет в Израиль. Разумеется, в обмен на согласие израильтян вывезти 
семью в безопасное место и обеспечить средствами, которые позволили бы им жить 
также безбедно, как они привыкли жить в Багдаде.

Надо признать, что Джозеф отличался способностью находить простые решения для 
самых сложных проблем. Когда один из его друзей отправился в Европу, он 
попросил того зайти в израильское посольство и передать его предложение. После 
этого он стал ждать. В полной уверенности, что израильтяне откликнуться.

Мансор спросил его, сколько денег потребуется для семьи. Джозеф все это уже 
обдумал — 500 тысяч фунтов стерлингов. Для себя он не просил ничего…

* * *

Через неделю Мансор уже докладывал Меиру Амиту о результатах поездки в Багдад. 
За время общения с Джозефом он проникся к нему доверием. Однако, ему трудно 
было убедить в этом заместителей шефа «Моссада». Самого Амита убеждать не 
пришлось.

Два месяца спустя Мансор снова отправился в Ирак, чтобы выяснить, как Джозеф 
предполагает осуществить эту операцию. Тот решил предложить главе семьи 
отправить на лечение в Швейцарию дядю, который пользовался у властей полным 
доверием и мог легко получить разрешение на выезд. Дело «Моссада» позаботиться 
о том, чтобы в Швейцарии его ждал солидный аванс. Тогда он сможет послать в 
Багдад телеграмму, предупреждающую о том, что израильтянам можно доверять.

На вопрос, какую сумму дядя будет считать достаточной, Джозеф назвал 250 тысяч. 
Мансора потрясла эта огромная сумма. Но Джозеф спокойно объяснил, что летчик 
примет предложение только в том случае, если будет уверен, что семья вполне 
обеспечена.

— Дело в том, — пояснил Джозеф, — что, несмотря на дискриминацию политического 
характера, уровень жизни семьи в Ираке намного выше, чем могут представить себе 
в Израиле. Поэтому, скорее всего, они рискнут остаться в Ираке, чем быть 
стесненными в средствах за пределами страны.