накидкой, ненадолго засыпал. Часа в 2—3 ночи я про­
сыпался, снимал с себя плащ-накидку, шинель и оста­
вался в одном ватнике. Ведь надо было выполнять свои 
непосредственные задачи оперработника. Это значит, 
что надо было непосредственно встречаться со своими 
людьми, а они находились в окопах, непосредственно на 
переднем крае. Поэтому я был в облегченной одежде, 
чтобы легче было перебираться от окопа к окопу. Обыч-
Г " 
98 вяя
* Керченская трагедия 
. 
• ' . . . 
.. . < ^  J?i 
,* • 
Керчь, район Маяка. Л.Г. Иванов у валуна, где он собирался 
застрелиться 19 мая 1942 года, чтобы избежать плена 
но в таких случаях я не любил ползать по-пластунски, 
а делал короткие перебежки. Противник, как правило, 
ночью не вел минометно-артиллерийского огня. Немцы 
обычно бросали осветительные ракеты и стреляли из 
пулеметов трассирующими пулями. Такая очередь была 
хорошо видна. Поэтому, когда она приближалась ко мне, 
я мгновенно ложился на землю и слышал над головой 
только свист пуль. Особенно неприятны были ракеты. 
Они освещали местность мертвенным и очень ярким 
светом. От этого света ложились длинные тени от любой 
мало-мальской кочки. Горящая осветительная ракета 
создавала гнетущее состояние и, главное, сильно сле­
пила. 
...Побеседовав накоротке со своими людьми, я уже 
мог знать, кто вынашивал изменнические или дезертир­
ские намерения, каково вообще моральное состояние 
личного состава и т.д. По этим данным давалась соот-
99 Л. Г. Иванов «я » 
ветствующая информация командиру и комиссару бата­
льона для принятия необходимых мер, если в этом была 
нужда. 
Если кто-то вынашивал изменнические намерения с 
целью бегства к противнику, то этого человека убирали 
с переднего края и переводили в тыл батальона, чтобы 
не допустить измены. 
Одно время ко мне стали поступать сведения, что 
группа солдат умышленно стала говорить о побеге к 
немцам, с тем чтобы по моей информации их перевели 
в тыл и они остались бы живы. Поэтому в подобных слу­
чаях приходилось основательно разбираться и настой­
чиво, разными путями перепроверять первоначальные 
сведения. 
На всю жизнь мне запомнилось 9 апреля 1942 года. 
В этот день войска Крымского фронта перешли во все­
общее наступление. Наступление окончилось неудачей, 
мы понесли тяжелые потери. Воевать как следует мы 
тогда еще не умели. Боевое настроение войск не отве­
чало условиям тогдашней войны. 
Командующий фронтом Д. Козлов был неплохим бое­
вым генералом, но его подмял под себя член Военного 
совета Л. Мехлис, который был очень неважным страте­
гом. Нечеткое противоречивое руководство отрицатель­
но сказалось на ходе боевых действий. 
Наш батальон входил в состав 13-й стрелковой бри­
гады, известной тогда всему фронту. В наступлении бой­
цы батальона проявили отвагу и мужество. Но противник 
вел интенсивный огонь всеми огневыми средствами. 
С большим трудом комиссару батальона и мне удалось 
поднять личный состав в атаку. В этот момент на наши 
позиции, по ошибке, обрушился огонь артиллерии и на­
шей бригады. Как впоследствии выяснилось, начальник 
артиллерии бригады был пьян и не мог управлять огнем. 
На следующий день он был расстрелян перед строем 
100 mm Керченская трагедия 
начальником Особого отдела бригады Нойкиным. Наш 
батальон понес большие потери — около 600 человек 
убитыми и ранеными, причем до немецких позиций 
наши цепи так и не дошли. В ходе атаки мне и еще одно­
му солдату удалось добежать до немецкого ограждения. 
К тому времени атака захлебнулась, и нам целый день 
пришлось пролежать в воронке от крупнокалиберного 
снаряда — дожидаться, пока стемнеет. С наступлением 
темноты нам удалось вернуться в расположение бата­