раз пригождались мне в оперативной работе, особенно 
при техническом анализе перехватов и в отдельных эле­
ментах всевозможных «радиоигр». 
По-моему, до 1938 года Академия связи, собствен­
но, и была академией — одним из военно-учебных заве­
дений, созданных советской властью для подготовки ко­
мандных, инженерных и специальных кадров. Позднее 
военно-учебным был оставлен только один факультет, 
выпускники которого вливались в состав Вооруженных 
сил, а академия, разделившись, стала Московским ин­
ститутом связи и Военной академией связи в Ленин­
граде. 
На всю жизнь запомнились подготовка и участие в 
ноябрьском параде 1937 года на Красной площади, где 
мне выпал нелегкий жребий правофлангового. Нелег­
кий и ввиду особых требований к строевой подготовке, и 
ввиду вмененной необходимости смотреть прямо, когда 
очень хотелось скосить вправо, разглядеть стоявших на 
трибуне Мавзолея первых лиц государства. 
Подготовка велась весело, с энтузиазмом, как вооб­
ще протекают общественные мероприятия с участием 
лиц около двадцати лет от роду. 
Помню, приезжал к нам с инспекцией легендарный 
СМ. Буденный, одобрял подготовку, запросто разгова­
ривал с участниками, шутил. 
Хотя мне и позже довелось участвовать в парадах, 
но уже не проходить по Красной площади в колонне, а 
возглавлять опергруппу 3-го Управления Особых отде­
лов по обеспечению безопасности войск, принимавших 
участие в параде. Но тот, первый свой парад я запомнил 
на всю жизнь. Прошли мы хорошо, и нас потом хвалили, 
а еще радовало, что, нисколько не повернув в сторону 
голову, мне удалось разглядеть на трибуне и И. Сталина, 
и В. Молотова, и других. Запомнились сталинские усы с 
тшт 
52 Инжавино, январь 1940 года. Я, курсант школы НКВД, с отцом — 
Георгием Федоровичем Ивановым 
сединой и, почему-то, кожаные перчатки на руках В. Мо-
лотова. Возможно, потому, что тогда они казались мне 
вещью редкой, необычной. 
В 1938 году я был членом участковой избиратель­
ной комиссии по выборам депутатов в Верховный Совет 
РСФСР. 
Наверное, я был на примете у руководства академии. 
В январе 1939 года я был приглашен на беседу к опер­
работнику НКВД, который предложил мне перейти на 
работу в органы. Я первоначально отказывался, ссыла­
ясь на то, что вначале мне надо получить высшее обра­
зование. При этом мне казалось, что я привел неотрази­
мый довод, сославшись на И. Сталина, который заявил, 
что кадры должны быть образованными. Но парень из 
НКВД был неуступчив и нажимал на то, что я комсомо­
лец и должен понимать обстоятельства. К тому времени 
53 Л. Г. Иванов «» 
наркомвнудел Н. Ежов был снят со своего поста и вме­
сто него назначен Л. Берия. 
При нем появилось секретное постановление ЦК 
ВКП(б) за подписью И. Сталина о том, что в стране про­
исходили незаконные массовые аресты. Арестовывали 
подчас невинных людей, применяя незаконные методы 
ведения следствия. Предлагалось безвинных людей 
освободить, виновных оперработников привлечь к от­
ветственности. Именно тогда были освобождены Рокос­
совский, Мерецков, Горбатов, Берзарин и многие другие 
крупные военачальники. 
В названном постановлении предлагалось «осве­
жить» оперсостав, набрав в органы молодых людей 
из ВУЗов. На Москву была разнарядка — направить в 
школы НКВД на обучение 100 человек. В их число по­
пал и я. 
Учились мы в школе НКВД в Сиротском переулке. 
Здание было хорошее, теплое и обустроенное, порядок 
царил образцовый, занятия разнообразные и серьез­
ные, питание отличное... Кроме того, каждый курсант по­
лучал стипендию 450 рублей. Это было выше средней 
зарплаты. 
До сих пор помню наши построения и проходы мар­
шем по Москве. Здоровые серьезные парни в хорошо 
подогнанной форме. Девчонки ждали выхода нашей ко­
лонны и бежали следом.