что не соответствовало заданному «образу». Наивно думать, что журналистам и 
писателям
предоставили папки с документами операции «Рамзай» и позволили их использовать 
в своей
работе. Время было не то, хотя и сейчас, в 2000-м, ни один историк не может 
надеяться на
то, что ему удастся заглянуть в эти папки.
Фамилия Мельникова в те годы не в
менили Оскаром Стиггой – человеком, далеким и от проблем Востока, и от 
разработки
операции «Рамзай». С 1931 года Стигга возглавлял научно-техническую разведку
Разведупра, работал в крупнейших евр пейских странах, создавая там свои опорные 
пункты
и свою агентурную сеть. Вполне возможно, что он мог оказать какую-то помощь 
Зорге в
Германии, используя свои возможности в этой стране, не более того. Но читателю 
в те годы
нужно было показать помощников и соратников руководителя советской военной 
разведки.
Не мог Берзин один, не советуясь, не обмениваясь мнениями и не дискутируя ни с 
кем,
разработать такую операцию. В такую гениальность «Старика» не поверили бы даже 
тогда.
И ввели в «оборот» фамилии Стигги и Давыдова, чтобы создать представление о 
сплоченном
коллективе единомышленников.
Если бы в те годы назвал
сы и у журналистов, и у читателей о его дальнейшей судьбе, и тогда надо было бы
сказать, что после работы в Разведупре он перешел на работу в отдел 
международных связей
Коминтерна, то есть в партийную разведку. А существование этого засекреченного 
отдела и
ротацию руководящих кадров военной, партийной и политической разведок в те 
времена
охраняли, как государственную тайну. Так же, как ни малейшим намеком тогда не 
писали о
том, что Зорге работал в том же ОМСе с 1925 по 1929 год и пришел к Берзину по
рекомендации руководителя ОМСа Пятницкого уже опытным нелегалом и конспиратором,
 а
не кабинетным ученым, в котором Берзин распознал будущего гениального 
разведчика.
* * *
1933 году Маньчжурия была полностью захвачена частями Квантунской армии. И
начал
е должны были знать о Японии все. Поэтому при разработке
опера
й задачей было: «Пристально следить за политикой Японии по
отнош
н
СССР в Москве не сомневались. Но
К
ось вооруженное противостояние двух сил. Япония создавала плацдарм на азиатском
материке, готовясь к будущей схватке за господство в Азии. На территории 
«независимого»
государства строились аэродромы, способные принять тысячи самолетов из 
метрополии.
Новые военные городки могли вместить дивизии императорской армии, 
перебрасываемые с
японских островов. Новые железные и шоссейные дороги тянулись к Забайкалью, 
Амуру и
Приморью. На другом берегу Амура делали то же самое. В тайге строились 
аэродромы, на
которые перебрасывались истребительные и бомбардировочные авиабригады из 
европейской
части Союза. В построенных военных городках размещались прибывшие из других 
районов
страны пехотные и кавалерийские части. По Транссибирской магистрали на Восток 
шли
эшелоны с новейшей боевой техникой. Для удобства развертывания в случае войны к
границе прокладывались железнодорожные ветки и грунтовые дороги. Шло негласное
соревнование между двумя странами – кто сделает больше. Больше построит 
аэродромов,
казарм и дорог, больше сосредоточит военной техники и войск. В чью пользу будет 
баланс
сил в этом регионе. И в этом соревновании островная империя проигрывала. 
Советский
Союз еще в 1932 году захватил инициативу, создав перевес сил и в войсках, и, 
особенно, в
военной технике по сравнению с Квантунской армией. И эту инициативу он не 
выпускал из