удается приобрести источника в советском отделе иностранной контрразведки. Там, 
однако, исключен совместный разбор операции и выявление неточностей в отчетах. 
Сотрудникам иностранных служб наружного наблюдения присущи человеческие 
слабости, грубые искажения реальной ситуации в их сводках вещь довольно обычная.
 Во всяком случае, упоминаний о собственных просчетах наблюдающих не 
встречается, наблюдаемый же иногда наделен сверхчеловеческой изворотливостью и 
коварством. Это бывает тогда, когда "наружники" упускают объект по собственной 
нерасторопности или несогласованности действий. 
 Нельзя полагаться на то, что "наружка" сама проявит себя. Нельзя, за 
исключением чрезвычайных ситуаций, устраивать грубую проверку. На занятиях и в 
жизни мы исходим из того, что поведение разведчика не должно вызывать 
подозрение ни у профессиональных, ни у случайных наблюдений. Если служба 
наружного наблюдения отмечает, что иностранец грубо проверяется, у нее 
появляется стимул работать конспиративнее, изобретательнее и настойчивее. 
Иностранец же попадает в разряд подозреваемых или установленных разведчиков, 
что может осложнить его жизнь. 
 Таким образом, для успешной проверки необходим заранее подобранный, 
естественный маршрут, позволяющий неоднократно и неприметно понаблюдать за 
ситуацией вокруг себя. Иногда и в учебных, и в боевых условиях используется 
контрнаблюдение - на разных точках маршрута прохождения разведчика контролируют 
другие работники. Им легче заметить возможную слежку и условным сигналом (по 
радио, припаркованной в определенном месте машиной и т. п.) предупредить 
коллегу об опасности. Способ эффективный, но не лишенный недостатков. Люди, 
выдвинутые на точки контрнаблюдения, могут сами привести за собой слежку. Такие 
случаи бывали. Нежелательно, чтобы о намеченной операции и районе ее проведения 
знал кто-либо, кроме резидента или его заместителя. Это правило, к сожалению, 
сплошь и рядом нарушается. Есть и еще негативный момент: зная, что его 
подстраховывают товарищи, работник, проводящий операцию, может излишне 
расслабиться - утратить бдительность. 
 Разведчик в поле одинок, во всех ситуациях он должен рассчитывать только на 
себя. 
 Мы тщательно готовили маршруты, предусматривая смену транспорта, заход в 
учреждения, логическую связь своих действий. В школе от поколения к поколению 
передаются описания мест, удобных для проверки. (Кстати, затеряться в толпе 
практически невозможно, так же как невозможно в толпе выявить слежку.) Беда в 
том, что подобные же описания передаются от поколения к поколению наших 
оппонентов - разведчиков наружного наблюдения. Надо искать свои оригинальные 
ходы. 
 Занятия завершаются успешно. Удается выявить наблюдение, провести благополучно 
все запланированные операции по связи с источником. Игра захватывает. 
 Это была игра, но велась она по настоящим правилам, требовала настоящего 
нервного напряжения, выдумки и просто физической выносливости. Игра приобщала 
слушателей к профессии, посвящала в профессиональные тайны, сплачивала нас в 
корпорацию. 
 О моей профессиональной этике 
 Несколько слов о корпоративности. В Комитете госбезопасности к Первому 
главному управлению издавна сложилось особое, уважительное, но с оттенком 
холодности и зависти отношение. Сотрудники службы во многом были лучше 
подготовлены, чем остальной личный состав комитета в целом, они работали за 
рубежом и, следовательно, были лучше обеспечены материально, им не приходилось 
заниматься "грязной работой", то есть бороться с внутренними подрывными 
элементами, круг которых никогда радикально не сужался. Попасть на службу в ПГУ 
было предметом затаенных или открытых мечтаний большинства молодых сотрудников 
госбезопасности, но лишь немногие удостаивались этой чести. Разведка была 
организацией, закрытой не только для общества, но и в значительной степени для 
КГБ. Сама специфика работы сплачивала разведчиков в своеобразное товарищество 
со своими традициями, дисциплиной, условностями, особым профессиональным языком.
 Мне всегда казалось, что товарищество, корпорация необходимы для людей, 
занятых общим делом. Именно в рамках такой корпорации можно делиться опытом, 
разрешать сомнения, лучше узнавать друг друга. Наша работа - это 
преимущественно упорный и незаметный труд, медленное продвижение вперед, к 
какой-то заветной цели, но бывают моменты, когда успех, а то и судьба 
разведчика зависят от помощи его коллег. 
 Хочу повторить - люди нашей профессии должны являть собой корпорацию, 
товарищество. Это залог нашего морального благополучия, а следовательно, и 
успеха. 
 Учиться было интересно. 
 На весенних городских занятиях мне удалось придумать схему проведения 
тайниковой операции с использованием очень простого в изготовлении и применении 
контейнера. Операция была отмечена премией. Я почувствовал себя профессионалом. 
Свою удачную идею в дальнейшем пришлось применить на практике. Она себя 
оправдала. 
 Офицеров разведки необходимо готовить индивидуально. Для этого нужно иное 
состояние общества, иное отношение к затратам, к современной психологической 
науке, иное отношение к будущему разведчику. Экстенсивный способ подготовки, 
когда слушателю и молодому офицеру дается всего понемножку и меньше всего 
умения самостоятельно мыслить, самостоятельно ориентироваться в острых 
ситуациях и принимать моментальные решения, этот способ изживает себя. Но при 
всех недостатках старая школа воспитывала неоценимое чувство принадлежности к 
единственному в своем роде товариществу.