подходящее.
     - Если из-за меня, то вам не стоит переодеваться, - сказал он, улыбаясь.
     Она улыбнулась в ответ и оставила комнату. Он чувствовал себя более или 
менее в 
безопасности, но времени в его распоряжении было очень мало. Через час он 
должен вернуться 
на яхту, а в течение сорока восьми часов покинуть эту страну. Сидя в прохладной 
комнате, 
изредка, когда ветер поднимал тонкие занавески, поглядывая на ярко-голубое море,
 Натан 
ощущал, как плохо он владеет ситуацией. Все это делается по-любительски, 
непрофессионально и так рискованно. В любую минуту могут возникнуть осложнения, 
и чем 
активнее становится его участие, тем больше осложнений может возникнуть. 
Допустим, его 
арестуют за оскорбление сирийского солдата. Это может запросто случиться, ибо 
сирийцы 
чувствуют себя в Ливане очень нервозно.
     Неприятностей можно ждать и от Гамиля, который вполне вероятно, сообщил 
своим 
многочисленным хозяевам о странном, канадце. Он еще и предпринять ничего не 
успеет, а 
информация о нем уже попадет в Моссад. Ливан просто кишит их агентами и 
осведомителями. 
Они только введут его вымышленное имя в компьютер, и его сразу же разоблачат. 
Тут то ему и 
крышка. Он налил себе текилы и выпил ее одним залпом, надеясь успокоить 
разыгравшиеся 
нервы. Как бы там ни было, надо проявлять спокойствие и хладнокровие.
     Хотя казалось, что Надин отсутствует очень долго, в действительности ее не 
было всего 
несколько минут. Она переоделась в традиционную домашнюю одежду галабию. 
Галабия была 
из белого хлопка, с расшитым по краю вырезом для шеи и красным и золотым шитьем 
на груди. 
Надин села на деревянный стул напротив него. Она взяла кусочек рахат-лукума из 
небольшой 
стеклянной чаши на столе и стала его есть, слизывая с губ остатки сахарной 
пудры. Натан не 
мог отвести глаз от ее стройных ног, проглядывавших в длинном разрезе галабии.
     - Итак, чего вы хотите? - спросила Надин.
     - Разве Ибрахим вам не рассказал?
     - Нет. Меня только попросили помочь вам, если вы появитесь, хотя и 
предупредили, что 
это очень сомнительно. Итак, чего вы хотите?
     - Хочу вашей помощи для предотвращения убийства.
     - Кто и кого должен убить?
     - Террористическая ячейка замышляет убить делегацию умеренных палестинцев, 

которая выедет для ведения мирных переговоров.
     - Тех, кого вы называете террористами, многие называют борцами за свободу.
     - Я думаю, что этих вряд ли кто-нибудь назовет борцами за свободу.
     - Почему вы полагаете, что я не принадлежу к их числу?
     - Потому что в этом случае я давно уже был бы мертв. Но послушайте, если 
вы в самом 
деле хотите помочь, давайте перейдем прямо к делу.
     - Прежде чем мы это сделаем, если мы это сделаем, я хочу, чтобы вы знали, 
что в вас 
есть что-то такое, что меня настораживает. И того человека, который послал вас 
сюда, тоже 
настораживало. Поскольку эти так называемые террористы избрали мишенью 
палестинцев, вы, 
видимо, считаете, что мы должны быть очень признательны вам за вашу помощь. 
Должны 
склонить перед вами головы и беспрекословно выполнять ваши приказания. Будем 
говорить без 
обиняков. Мне совершенно наплевать на тех или иных делегатов, будь они умерен 
ными или 
экстремистами.
     - Почему? - озадаченно спросил Натан.
     - Потому что я не верю, что они смогут чего-нибудь добиться, хотя бы 
отсрочить 
неизбежную заключительную кровавую битву. Но как ни маловероятно, что случится 
чудо и им 
удастся предотвратить эту битву, принудив ваше упрямое правительство 
действовать разумно, 
я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы содействовать этому. Но не 
как ваша 
покорная служанка.
     - Я только прошу, чтобы вы помогли мне помешать убийству. Никаких других