Поможешь ты мне или нет, Сид?
     - Какая муха тебя укусила? До сих пор я думал, что нехватка времени только 
моя 
привилегия. Допустим, я свяжу тебя с кем-нибудь... - Он сильно понизил голос. - 
Откуда 
мне знать, что он не кончит свои дни в израильской темнице, беседуя с Мусой 
Саддером, 
Шейхом Обайдом и стариной Вануну?
     - Потому что, - отпарировал Натан, - то, что я делаю, я делаю вне рамок 
моей 
организации. Узнай кто-нибудь о нашей встрече, я оказался бы в куда более 
глубоком дерьме, 
чем ты можешь предположить. Это не какой-нибудь дешевый трюк, чтобы упрятать 
бедного 
палестинца в тюрягу. Это я мог бы сделать и сам. И это все, что я могу тебе 
сказать.
     - Но пойми, если я с кем-нибудь свяжусь, он будет настаивать на более 
подробной 
информации.
     - Возможно. Но ему нужна будет эта информация, чтобы помочь мне. Тебе она 
не 
нужна.
     - Но почему ты предполагаешь, что, если у меня и есть такой знакомый, он 
захочет тебе 
помочь? Ведь, в конце концов, ты их враг. Или ты переметнулся на их сторону? 
Вот была бы 
сенсация, - хохотнул Сид.
     - Очень смешно. - Натан заговорил с раздражением. - Я не могу никого 
принудить 
сотрудничать со мной, но, если этот человек стоит за мирное разрешение 
кровавого конфликта, 
я думаю, он сможет помочь. Мне нужен только контакт с выступающими за это 
силами.
     - Уж не хочешь ли ты сказать, что нашел способ остановить насилие на 
Среднем 
Востоке?
     - Нет. Но я могу кое-кому помешать сорвать мирный процесс. Операция по 
срыву уже 
началась, и, насколько я понимаю, никто не хочет ее остановить. Если не 
остановить насилие 
там, оно неизбежно перекинется и сюда. Ради Бога, Сид, не задавай больше 
вопросов. Только 
скажи, можешь ли ты помочь или нет.
     - О'кей, о'кей. Сегодня вечером я позвоню кое-кому. Возможно, к 
завтрашнему утру я 
уже сумею договориться о встрече. Это достаточно быстро?
     - Спасибо. Это было бы просто замечательно.
     - Подожди меня благодарить! Я еще ничего не сделал. А как насчет того 
захватывающего материала, кото \рый ты обещал мне рассказать?
     - Пошли ко мне в номер, - предложил Натан. - Мы сможем там поговорить 
спокойно, 
не вытягивая шей, как здесь.
     - В какой ты гостинице? - спросил Сид.
     - В "Омни", - ответил Натан. - Здесь есть сзади выход. Если мы пройдем 
через него и 
пересечем улицу, то как раз окажемся у входа в мою гостиницу.
     Они допили пиво, и по пути Натан расплатился по счету.
     - Вперед, - сказал он. - Тебе очень понравится этот материал, мой друг.
     Когда они вошли в номер Натана и удобно устроились у окна, выходящего на 
плавательный бассейн, Натан за курил сигарету, а Сид открыл большой желтый 
блокнот, и 
вынул толстую черную авторучку, которой он, по его словам, пользовался со дня 
изобретения 
чернил. В отличие от молодого поколения репортеров он никогда не брал с собой 
диктофон.
     - Через несколько дней после заключения Кэмп-Дэвидского соглашения, - 
сразу же 
заговорил Натан, - президент Садат выразил неудовольствие по поводу того, что 
палестинская 
проблема не нашла своего четкого отражения в этом документе.
     Натан встал и, слегка раздвинув шторы, смотрел на купающихся и загорающих.
     - Садат хотел, чтобы меры, направленные на предоставление автономии 
палестинскому 
народу, основанные на резолюциях ООН два четыре и три восемь, были 
сформулированы более 
точно и с указанием обязательных конкретных сроков. Но премьер-министр Бегин 
предлагал 
отложить решение этой проблемы на другое время, настаивая на том, чтобы вопрос 
о 
суверенитете над территориями остался открытым. Для Садата это было равнозначно