Парижа почти целый день полтора часа полета от того места, где он был.
     Но по-прежнему никаких признаков слежки. Натан доехал на метро до Оперы, 
там 
пересел на дру гую линию и сошел в Латур-Мобург. Он прошел к углу Мобург и 
Сен-Доминик, 
маленькой улочки, ведущей в большой жилой квартал с высокими узкими домами и 
крошечными лавчонками. Хотел остановиться в гостинице, где бывал прежде, хотя 
никто в 
Моссад об этом не знал.
     Гостиница "Эйфелевы сады" помещалась в тупике, который назывался улицей 
Эмили. 
Посетителей регистрировали в маленькой комнатке. За ней находился вестибюль, с 
одной 
стороны к нему примыкал небольшой внутренний дворик, с другой стороны 
находились лифт и 
камера хранения. Здесь подавали только завтрак в маленькой столовой на первом 
этаже, где 
могло помес титься не больше двадцати человек.
     Натан поднялся в свой номер, чтобы сделать несколько телефонных звонков и 
переодеться. Увидев свое лицо в зеркале ванной, он понял, что ему обязательно 
надо побриться. 
И не только потому, что его внешний вид оставляет желать лучшего, но и потому, 
что щетина 
выдает его крайнее душевное и физическое утомление. За эти несколько дней его 
жизнь 
драматически изменилась. Некоторые из его лучших друзей мертвы, другие охотятся 
за ним. А 
люди, которых он считал худшими врагами, стали его союзниками так он, по 
крайней мере, 
надеялся. Усилием воли он взял себя в руки. Время было явно не подходящее, для 
того чтобы с 
сокрушением раздумы вать обо всем, что случилось.
     Он набрал местный номер и после двух долгих гудков повесил трубку. Затем 
позвонил 
еще раз. Почти сразу же отозвался женский голос:
     - Да, алло...
     - Как поживаешь, моя дорогая?
     - Это ты, шери? Ты здесь, в городе?
     - Да.
     - Когда ты приехал?
     Сильный французский акцент только придавал очарования ее хрипловатому 
голосу.
     - Около часа назад. Никто мне не звонил?
     - Нет, никто. Мы встретимся с тобой, Натан, или ты здесь проездом?
     - Я думаю, что мы сможем встретиться и даже не плохо провести время, 
только мы не 
будем выходить в город.
     - Париж всегда со мной, - сказала она. - А вот ты нет. Когда мы 
встретимся?
     - Я позвоню. Договорились?
     - Договорились. Я буду тебя ждать.
     Он знал Селин Рожер более пятнадцати лет. Она работала добровольцем в 
израильском 
госпитале, где он выздоравливал после раны, полученной при выполнении особого 
задания в 
Ливане. Селин приехала туда в знак протеста против санкций, наложенных ее 
правительством 
на Израиль после войны 1967 года.
     Натан был еще не женат в то время, а в ней бурлила молодая кровь. "Я была 
как 
водоворот", говорила она впоследствии. Несколько лет они не виделись. Но потом 
случайно 
встретились в Париже. Он уже работал в Моссад, а она училась в медицинской 
школе. С того 
времени он всегда встречался с ней, когда бывал в Париже, но никогда никому об 
этом не 
говорил. И теперь был очень рад этому. Именно телефонный номер Селин он и дал 
Надин.
     Поговорив с Селин, он позвонил Гамилю. Тот снял трубку почти сразу же.
     - Привет, мой друг, - сказал Натан. - Я хочу встретиться с тобой примерно 
через час.
     - Где?
     Натан помедлил, затем ответил:
     - Когда выйдешь из гостиницы, иди налево по ули це дю Бак до ее 
пересечения с 
Вавилонской улицей. Тут поверни направо и иди по улице де Бретей. Поверни 
налево, и через 
два квартала ты дойдешь до бистро "Де Бретей". Жди меня там. Все ясно?
     - Я буду там.
     - Жди сорок пять минут. Это не очень далеко. Если к половине десятого меня