Советского Союза он являлся вопросом жизни или смерти. Когда гитлеровские 
войска прорвали советскую оборону и ринулись на Москву, основной надеждой 
Сталина на возможность контрудара стали свежие, хорошо вооруженные и испытанные 
в боях дальневосточные армии, противостоящие Японии. Однако Сталин мог ввести 
их в действие против немцев, лишь будучи абсолютно уверенным, что Япония 
выполнит обязательства, вытекающие из пакта о нейтралитете.
 Группа Зорге удвоила усилия, чтобы выяснить, как поведет себя Япония. Здесь 
ключевой фигурой стал Одзаки. Как член «Общества завтраков», он мог не только 
узнать о времени и направлении удара, но и был способен повлиять на решение, 
наносить ли такой удар вообще. «Общество завтраков» при сильнейшей поддержке 
Одзаки рекомендовало, чтобы Япония нанесла удар на юге против американцев и 
англичан и реализовала хорошо проработанные планы захвата голландских колоний и 
Сингапура. Ей следует уважать пакт о нейтралитете с Советским Союзом и 
проигнорировать требования Гитлера о нанесении удара по Сибири. 2 июля 1941 
года правительство согласилось с этими предложениями, и его решение получило 
одобрение императора. По совершенно очевидным причинам все это держалось в 
строжайшем секрете, но Одзаки удалось узнать о подлинной позиции Токио. 
Завтракая с высокопоставленным чиновником военного министерства, Одзаки заявил, 
будто лично он убежден в том, что Япония не нападет на Советский Союз. Чиновник 
подтвердил правильность такого мнения. Зорге пришел к аналогичному выводу, 
получив необходимую информацию в германском посольстве. Посол отчаянно пытался 
убедить японское правительство в необходимости развязать войну против 
Советского Союза, но, очевидно, не добился никакого успеха.
 В первую неделю октября 1941 года Зорге, тщательно взвесив все «за» и «против»,
 радировал в КГБ: «Нападение не состоится, по крайней мере, до весны будущего 
года». Через несколько дней половина сухопутных сил дальневосточных армий 
двинулась в западном направлении. Но между дальневосточными границами 
Советского Союза и Москвой – огромное расстояние. Хотя по легенде радиограмма 
Зорге якобы позволила сибирским частям вовремя прибыть в Москву и спасти 
столицу, это не соответствует истине. Ко времени решающего сражения удалось 
перебросить всего два полка(26), и их присутствие имело скорее психологическое, 
чем военное значение. В тот момент, когда немецкое верховное командование было 
убеждено, что у Красной Армии не осталось резервов, появились сообщения о том, 
что сибирские части в первоклассном зимнем обмундировании начали атаковать 
линии немцев(27). Ко времени прибытия основной сибирской группировки немецкое 
наступление уже было остановлено. Она вынудила немцев повернуть назад. Началось 
отступление от Москвы.
 Это была самая большая услуга группы Зорге Советскому Союзу. Но она была 
оказана в той промежуточной зоне, которая лежит между политическим влиянием и 
шпионажем. Будет правильнее сказать, что в Москву пошел доклад о достижениях 
Зорге и Одзаки. Ведь это они сумели подтолкнуть японское правительство к 
принятию решения о том, чтобы не нападать на Россию. Сам Зорге был убежден, что 
политическое влияние группы имело гораздо большее значение, нежели добывание 
разведывательных данных.
 Возникают большие сомнения в том, что с юридической точки зрения деятельность 
группы можно квалифицировать как шпионаж. Начать с того, что все лучшие 
корреспонденты в Японии культивировали свои связи в политических и военных 
кругах, потому что лишь там можно было почерпнуть серьезные новости. По 
существу, если прислушаться к словам профессора Чалмерса Джонсона: «Перед 
Перл-Харбором в Японии было затруднительно обнаружить компетентного газетчика, 
который не мог бы быть обвинен полицией в шпионаже»(28).
 Больше того, Зорге открыто публиковал большую часть материалов, отсылаемых им 
в Москву. Например, он был обвинен в том, что сообщил русским, помимо всего 
прочего, сведения о группе «молодого офицерства», участвовавшей в мятеже 26 
февраля 1936 года. Между тем все, что сообщил в Москву об этом инциденте Зорге, 
было опубликовано в серии статей в немецком журнале «Цайтшрифт фюр геополитик».
 И наконец, Япония и Советский Союз не находились в состоянии войны в то время, 
когда действовала группа Зорге. Большую часть разведывательной информации Зорге 
получил в немецком посольстве, которое считается немецкой территорией. Но 
юридическая система Японии в те времена была очень жестко ориентирована в 
сторону обвинения, поэтому, привлекая к суду Зорге и Одзаки по закону о 
сохранении мира и закону об охране военной тайны, власти практически обеспечили 
вынесение обоим смертного приговора.
 Группа была раскрыта в общем-то в результате чистой случайности. Японская 
полиция уже в течение нескольких лет знала о нелегальных радиопередачах, 
проводившихся в районе Токио. В то же время Берлин обеспокоило политическое 
прошлое Зорге, и офицер гестапо в Токио должен был докладывать в центр о его 
деятельности. Вопреки полученному приказу этот офицер рассказал японцам о своем 
задании, и последние ошибочно решили, будто наблюдение за Зорге установлено в 
результате утечки информации из посольства. Они составили список его связей и 
начали их расследовать, выискивая в первую очередь членов компартии США – 
японцев по национальности, тех, кто возвратился из Америки на родину. В свете 
постепенно ухудшающихся американо-японских отношений для японской полиции поиск 
потенциальных американских шпионов превращался в задачу первостепенной важности.
 Это расследование вывело контрразведку на Мияги Етоку, который, не выдержав 
пыток, назвал остальных членов группы.
 Весьма вероятно, что их всех пытали. Вукелич, которому исполнился 41 год, 
обладавший отменным здоровьем, умер в заключении по неизвестной причине. То же 
произошло с Мияги и еще с тремя японцами – агентами группы. Прокурор на суде 
над Зорге сказал, что здоровье подсудимого было «весьма плохим» через неделю