консервативных советских лидеров, которые боятся, что он таким образом может 
спровоцировать опасные действия со стороны Запада. ЦРУ оказалось неспособно 
прийти на помощь. Сосредоточив все свое внимание на проведении тайных операций, 
оно было лишено возможности добыть надежную политическую информацию о Хрущеве, 
его отношениях с другими советскими лидерами и о том, каким образом Москва на 
самом деле намерена строить свои отношения с Западом.
 И в этот самый момент по счастливой случайности на сцене появляется «шпион 
мечты», человек, положение которого позволяет получить все сведения, которые 
требуются президенту, – полковник Олег Пеньковский. Англичане работали с 
Пеньковским с апреля 1961 года, ЦРУ же ранее отказалось от его услуг. В отличие 
от получившей распространение версии, западные разведывательные службы обратили 
на него внимание не из-за одиноких вечеров полковника в кафе Анкары, а в 
результате его настойчивых попыток оказаться замеченным. Он бегал по 
дипломатическим приемам, где загонял в угол сотрудников ЦРУ, СИС, военных 
ведомств и задыхающимся шепотом предлагал им сведения о советских планах на 
Ближнем Востоке. Эти сотрудники в установленном порядке докладывали о 
поступивших предложениях и в установленном же порядке получали указание 
держаться от Пеньковского подальше. Все его прошлое – участие в войне, женитьба 
на дочери генерала, постоянное продвижение по служебной лестнице – абсолютно не 
укладывалось в обычный психологический образ перебежчика. Энглтон самым 
серьезным образом предупреждал, что предложения Пеньковского – часть заговора 
КГБ. Боссы ЦРУ согласились с ним, и все посольства стран НАТО в Анкаре получили 
указание категорическим образом отказываться от услуг напористого полковника.
 Прошло пять лет. У власти в Советском Союзе находился Хрущев. Пеньковский 
возобновил свой турецкий спектакль уже в Москве. Вновь он стал посещать приемы 
и говорить встревоженным дипломатам о том, что желает раскрыть важные советские 
секреты. «Вот пакет с документами для ваших властей», – заявлял Пеньковский. 
Наконец он нашел человека, согласившегося его выслушать. Первоначально это был 
не Винн, а один канадский дипломат. Пеньковский на приеме всучил ему пачку 
бумаг и ушел. Дипломат передал полученные документы сотруднику разведки, 
который в свою очередь переправил их руководителю отделения СИС в Москве. 
Последний отослал документы в Лондон для оценки(39).
 Эксперты, прочитав материалы, полученные от Пеньковского, и решив, что 
содержащиеся в них сведения подлинные, попросили дополнительной информации. 
Теперь на сцене в качестве связного появился Винн. Он очень подходил для этой 
роли. Смелый человек, которому полностью можно доверять и который, самое 
главное, уже находится на нужном месте. Важно также, что как бизнесмен он 
вполне приемлем для русских. Резюме первых сообщений Пеньковского СИС направила 
в ЦРУ, и была проведена организационная работа с целью привлечения ЦРУ к 
допросам Пеньковского во время поездок последнего на Запад. (В конечном итоге в 
ЦРУ дело Пеньковского непосредственно вели три двуязычных сотрудника и еще 
восемнадцать человек посвящали все свое рабочее время обеспечению операции.
)(40)
 Поначалу ни СИС, ни ЦРУ не могли поверить в такую удачу. Спектр познаний 
Пеньковского был настолько широк, доступ к документам столь прост, а память 
оказалась такой выдающейся, что в это было трудно поверить. Пеньковский для 
пополнения нужных ему сведений не ограничивался возможностями, которые 
открывало перед ним его семейное и служебное положение. Как офицеру ГРУ ему 
было положено регулярно дежурить в самом управлении. Играя роль отличного парня,
 он вызывался подменить своих товарищей на дежурствах в выходные дни. Таким 
образом, он, находясь в одиночестве, частенько получал доступ к различным досье 
ГРУ. Многие (но отнюдь не все) сомнения в намерениях Пеньковского исчезли, 
когда была проведена полная оценка представленных им материалов. Если 
Пеньковский был частью плана КГБ по дезинформации или внедрению в западные 
спецслужбы своих агентов, то русские явно перестарались, стремясь обеспечить 
Пеньковскому доверие со стороны Запада. Он передал много слишком ценных 
сведений для того, чтобы быть подсадной уткой.
 Между тем ЦРУ оказалось в весьма затруднительном положении. Оно просто не 
могло себе позволить ошибиться в Пеньковском. Еще одно фиаско, и Кеннеди 
действительно развеет ЦРУ по ветру. Руководитель операций, связанных с 
Советским Союзом, Джон Маури передал сырые материалы, представленные 
Пеньковским, для анализа сотруднику, владеющему русским языком. Эти материалы в 
основном состояли из технических данных о русской ракетной программе, в 
частности там содержались сведения о системах наведения межконтинентальных 
баллистических ракет. (Значение всех этих сведений мы обсудим ниже.) Сотрудник 
прочитал все документы и подготовил доклад к концу 1961 года. В докладе 
говорилось, что сведения являются подлинными и из них следует, что Советский 
Союз отстает в реализации своих ракетных программ. Если и существует разрыв в 
этом отношении между двумя странами, то это разрыв, бесспорно, в пользу 
Соединенных Штатов(41).
 Потрясающая новость не сразу была доведена до президента. С одной стороны, 
некоторые руководящие сотрудники ЦРУ все еще сомневались. Энглтон продолжал 
настаивать на том, что Пеньковский так и не сумел доказать искренность своих 
намерений. Других волновала реакция, которую это известие могло вызвать у 
«ястребов» в Пентагоне. Они могли поддаться искушению нанести по слабому 
Советскому Союзу упреждающий удар. Маури начал действовать очень осторожно, 
предварительно обсудив с Маккоуном, каким образом и, главное, кому передать 
полученные сведения. Казалось, торопиться оснований не было. Пеньковский все 
еще работал на том же месте и мог сообщать дополнительные данные, чтобы убедить 
сомневающихся.