Москвина. Это был известный партийный работник. В двадцатые годы он работал в 
Ленинграде и презирал ленинградского вождя Зиновьева. Иван Москвин был одним из 
немногих ленинградцев, резко выступивших против Зиновьева.
 Сталин приметил Москвина, перевел его в Москву, сделал членом оргбюро ЦК, 
кандидатом в члены секретариата ЦК и поставил руководить всеми руководящими 
партийными кадрами. Своим заместителем в организационно-распределительном 
отделе ЦК Москвин поставил исполнительного Николая Ивановича Ежова. Но Сталин 
вскоре в Москве разочаровался: Иван Михайлович был ригористом и партийным 
романтиком, верил в то, что говорил. Поэтому из партаппарата его убрали.
 Лазарь Каганович, оставшийся на время отпуска Сталина на партийном хозяйстве, 
поспешил успокоить вождя:
 «Трилиссера переименовали в Москвина ввиду того, что его фамилия известна как 
бывшего работника НКВД».
 Коминтерновские дела были Трилиссеру не в новинку. Еще в декабре 1922 года 
решением оргбюро ЦК он был включен в «постоянную нелегальную комиссию исполкома 
Коминтерна». Задача состояла в том, чтобы помочь компартиям научиться 
действовать в нелегальных условиях: разрабатывались средства связи в условиях 
строжайшей конспирации, шифры, методы создания тайных типографий.
 Как руководитель иностранного отдела Трилиссер тесно сотрудничал с отделом 
международных связей исполкома Коминтерна, который ведал переброской партийных 
агентов за границу и их нелегальной работой. Трилиссер информировал аппарат 
Коминтерна о ситуации в той или иной стране, предупреждал об ожидаемых арестах, 
о путях перехода границы.
 13 мая 1922 года Трилиссер писал руководителю отдела международной связи 
Иосифу Ароновичу Пятницкому:
 «Некоторые из материалов, получаемые от наших резидентов из-за границы, 
могущие интересовать Коминтерн, мы направляем Вам. Я бы просил каждый раз по 
получении от нас таких материалов давать свои заключения по ним и сообщать 
имеющиеся у вас сведения по вопросам, затронутым в этих материалах».
 В свою очередь, Пятницкий обращался к Трилиссеру со своими заботами:
 «В целях сокрытия нашего учреждения при получении валюты из Госбанка нам 
необходимо, чтобы получатель валюты был бы снабжен фиктивным удостоверением. 
Поэтому просим Вас выдать ему удостоверение либо в том, что он сотрудник по 
ответственным поручениям ИНО, либо от какого-нибудь крупного треста, если 
таковые у Вас имеются».
 В исполкоме Коминтерна секретариат Трилиссера ведал связями с компартиями 
Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии. Кроме того, он занимался финансами 
Коминтерна и курировал отдел международных связей (с 1936 года — служба связи 
секретариата). Аппарат Трилиссера состоял из одиннадцати человек, в том числе 
из представителей подведомственных партий. Служба связи занималась среди 
прочего отправкой добровольцев в Испанию. Шифровальную часть в 1937 году у 
Трилиссера забрали и подчинили напрямую председателю исполкома Георгию 
Димитрову.
 Когда начались массовые репрессии, Трилиссера-Москвина привлекли к чистке 
аппарата Коминтерна. Секретариат исполкома в январе 1936 года образовал 
«комиссию по проверке квалификации работников аппарата». Возглавил комиссию 
старый чекист Трилиссер. Проверяли не профессионализм, а политическую 
благонадежность. Частый вердикт: «снять с работы в аппарате ИККИ». В 1937 году 
появилась уже «особая комиссия по проверке работников аппарата ИККИ» — тройка в 
составе Димитрова, Трилиссера и Дмитрия Захаровича Мануильского, еще одного 
члена президиума и секретаря исполкома Коминтерна.
 Димитрова и Мануильского Сталин помиловал, а Трилиссера в ноябре 1938 года 
арестовали. Формально его даже не исключили из состава исполкома и секретариата 
Коминтерна. 2 февраля 1940 его расстреляли.

 СТАНИСЛАВ МЕССИНГ. ПОЛИТБЮРО СТАВИТ ЗАДАЧИ

 Вместо Трилиссера руководителем разведки сделали Станислава Мессинга, который 
до этого был полномочным представителем ОГПУ в Ленинграде.
 Станислав Адамович Мессинг, родившийся в Варшаве, юношей вступил в небольшую 
социал-демократическую партию Польши и Литвы, в рядах которой состоял и Феликс 
Дзержинский. Всю Первую мировую Мессинг провел в действующей армии на 
Кавказском фронте. После революции Мессинг руководил московской ЧК и был членом 
коллегии ВЧК. Он считался одним из самых авторитетных чекистов.
 В ноябре 1921 года его перевели на укрепление питерского чекистского аппарата. 
Ему трудно далось общение с хозяином Ленинграда членом политбюро Григорием 
Евсеевичем Зиновьевым, человеком слабохарактерным и одновременно жестоким. 
Видимо, Мессинг уступал ему в жестокости.
 Весной 1923 года он отправил заместителю председателя ГПУ Иосифу 
Станиславовичу Уншлихту рапорт с просьбой перевести его из Ленинграда:
 «На экстренном заседании бюро Петроградского комитета при обсуждении вопроса 
об усилении мер борьбы против меньшевиков было указано на слабость работы ГПУ и 
лично Мессинга. Это подтвердил и в личной беседе Зиновьев.
 Я не стараюсь бить меньшевиков широкими репрессиями, принимая во внимание, что 
мы живем в двадцать третьем году, а не в восемнадцатом… При сложившихся 
обстоятельствах считаю совершенно необходимым мою переброску».
 Тем не менее Мессинг пережил в Ленинграде Зиновьева. Станислава Адамовича 
вернули в Москву только в октябре 1929 года, в декабре поставили во главе 
разведки и вскоре утвердили заместителем председателя ОГПУ.
 После вступления Мессинга в должность, 5 февраля 1930 года, политбюро приняло