базе в г. Поти также входила в обязанности «Александра». В дополнение ставилась 
задача выяснить, нет ли утечки секретной информации из Швеции в Россию?
 На разоблачительные выступления шведских и российских СМИ по поводу провокации 
в отношении трех россиян официальные лица Швеции отреагировали традиционно для 
подобных ситуаций:
 — Это просто нелепо, — заявил начальник МУСТа г-н Руссандер на страницах 
газеты «Дагенс нюхетер». — За последние дни было столько спекуляций, что я уже 
устал от всего этого. Я не намерен говорить чего-либо более.
 Его точку зрения разделил генерал-майор Бент Вальрут, в недавнем прошлом 
главный секретарь комиссии по подводно-лодочным нарушениям:
 — Чисто спонтанно я не верю в то, что такой тип криминальных лиц мог бы дать 
многое для разведки, — сказал он.
 Можно только гадать о том, для чего понадобилось шведам вербовка информаторов 
в криминальных кругах. Задачи, поставленные перед новоиспеченными агентами, 
просто вызывают изумление своей глобальностью. Даже кадровому разведчику решить 
их будет стоить огромного труда, что же тут говорить о непрофессионалах? 
Наиболее реальной представляется версия, согласно которой объекты вербовки 
играют в этой ситуации весьма незавидную для них роль «подставы». Ведь 
профессионалы разведки прекрасно понимали, что этих дилетантов рано или поздно 
ждет провал. А вот насколько рано или поздно — этот вопрос МУСТ очень 
интересовал. По тому, как быстро их раскроют, можно в какой-то степени судить о 
нынешней квалификации российских контрразведчиков. На это 10 тысяч крон не 
жалко. Не будет сожаления и о заваленной агентурной сети: криминальным 
элементам место в тюрьме. Быть может, именно этим объясняется столь мягкий 
приговор шведской Фемиды?
 В другом случае проверки контрразведывательного режима в России шведы 
действовали более открыто. В ноябре 1993 года в Псков приехал бизнесмен из 
Швеции Ханс Энгстремер. Он представлял фирму «Сизифтехника». Его интересы 
ограничивались предприятиями режимного характера. Он побывал на НПО «Феррит» и 
«Новая заря» в Санкт-Петербурге, заводе «Псковэлектромаш» и других местных 
предприятиях оборонки. Всюду предлагал взаимовыгодное деловое сотрудничество и 
настойчиво интересовался объемами и характером выпускаемой продукции, областью 
ее применения и конечными получателями в Вооруженных Силах РФ. При случае во 
время переговоров с администрацией доставал кипу писем на официальных бланках, 
адресованных крупными стокгольмскими банками в «Сизифтехнику», с просьбами 
найти в России перспективные объекты для шведских инвестиций.
 Столь пристальное внимание к информации закрытого характера не могло оставить 
контрразведку в роли пассивного наблюдателя. Бизнесмена взяли в разработку. 
Выяснилось, что фирма Ханса Энгстремера ни в одном каталоге не числится, 
гарантийные письма шведских банков — поддельные.
 Тем временем действия «бизнесмена», которые в любой стране могут быть 
квалифицированы как носящие разведывательный характер, становились все 
откровеннее. На одном из псковских предприятий г-н Энгстремер преспокойно стал 
снимать на видеокамеру секретный объект. Сотрудник вневедомственной охраны 
попытался воспрепятствовать этому. Реакция была совершенно неадекватной: швед 
пришел в ярость, выхватил из кармана ножницы и… отрезал у охранника форменный 
галстук. Остается только предположить, что он надеялся по прибытию в Швецию с 
помощью спектрального анализа данного предмета раскрыть все оборонные секреты 
РФ.
 Был также отмечен его интерес к мобилизационным возможностям Псковского 
железнодорожного узла и иных дорожных объектов. Швед неоднократно совершал 
разведпоездки вдоль стальных магистралей Псковщины, осуществляя их 
многоплановую фотосъемку, детальное визуальное обследование мостовых опор. В 
1994 году он был задержан милицейским патрулем при фотографировании моста через 
реку Великая. Во время пребывания в областном УВД пытался завязать личные 
контакты с руководящими работниками и получить «втемную» информацию 
конфиденциального характера. Такие же попытки он делал и по отношению к 
сотрудникам ФСБ Псковской области, возле Управления которого специально провел 
несколько дней. Тут он решился на неординарный ход — предложил псковским 
контрразведчикам негласное сотрудничество в обмен на содействие в его 
предпринимательской деятельности.
 — Я, шведский бизнесмен, Ханс Энгстремер, предлагаю Федеральной службе 
безопасности свои услуги. В дальнейшем прошу называть меня «Красным матадором,
 — так начал он свой разговор с представителем псковского УФСБ.
 Разумеется, контрразведка проигнорировала это предложение, вежливо отказавшись 
от тайного сотрудничества с гражданином дружественной Швеции. У 
контрразведчиков тоже есть чувство юмора. После неудавшегося трудоустройства в 
ФСБ г-н Энгстремер вел себя еще более экстравагантно, провоцировал конфликтные 
ситуации то при задержании его сотрудниками ГАИ, то во время прохождения 
паспортно-визового контроля или при других обстоятельствах. В аэропорту «Псков» 
при прохождении таможенного досмотра ему предложили предъявить багаж. В ответ 
таможенники услышали ругательства и оскорбления.
 Учитывая, что деятельность Ханса Энгстремера в России носила явно 
разведывательный характер, в мае 1995 года в Москве было принято решение о 
закрытии ему дальнейшего въезда в нашу страну.
 В российских СМИ выдвинуто предположение, что X. Энгстремер связан со шведской 
полицией безопасности СЭПО. После передачи ФСБ некоторой конфиденциальной 
информации и завоевания доверия, «Красный матадор» должен был выехать в Швецию. 
Тогда дальнейшие контакты российская сторона поддерживала бы с ним через 
стокгольмскую резидентуру в посольстве и контрразведчики СЭПО легко установили