В сообщество специальных служб Латвии на сегодняшний день входят: Бюро по 
защите Конституции — САБ, Полиция безопасности МВД, Служба военной разведки и 
контрразведки МО, Служба безопасности президента и сейма, Служба информации 
штаба ополчения. Разведывательную и контрразведывательную деятельность 
координирует и осуществляет самостоятельно САБ, а военная разведка решает свои 
специфические задачи. Служба безопасности ЛР имеет агентуру в стране и за 
рубежом.

 В 1994 году сотрудник МВД Латвии майор полиции Валдис Николаевс повстречал в 
Лиепае своего знакомого, который приехал в город по личным делам. Знакомый, 
морской офицер, служил в то время на базе ВМФ России в Балтийске. В 
конфиденциальной беседе Николаевс предложил ему за определенное денежное 
вознаграждение стать информатором шведских военных. Он сообщил моряку, что 
якобы недавно в отдел полиции в Лиепае заходил представитель военной делегации 
Швеции, члены которой находились в Латвии на правах шведских государственных 
советников. Этот представитель выразил заинтересованность в получении секретных 
документальных материалов относительно появления российских подводных лодок в 
территориальных водах Швеции. И обязался хорошо заплатить тому, кто предоставит 
такую информацию.
 Моряк туманно высказался в том смысле, что, возможно, подумает над 
предложением, а по прибытии в свою часть обратился в контрразведку, где все 
рассказал. Там пришли к заключению, что г-н Николаевс скорее всего — сотрудник 
латвийской разведки, а его деятельность в полиции — всего лишь прикрытие. В ФСБ 
решили провести оперативную игру и попросили офицера принять в ней участие. Под 
контролем контрразведки операция продолжалась до мая 1996 года.
 Латвийский псевдополицейский неоднократно встречался со своим российским 
«агентом», чтобы обговорить детали сотрудничества и способы связи. Был 
определен размер его гонорара — 10 000 долларов. Николаевс часто звонил в 
Балтийск, интересовался, продвигается ли работа и собрана ли информация о 
подлодках. По-видимому, шведы настолько загорелись желанием получить секретные 
документы, что в какой-то момент даже увеличили предполагаемое вознаграждение и 
вдобавок пообещали офицеру-моряку после завершения дела помочь эмигрировать в 
любую страну по его желанию.
 Их щедрость вполне объяснима. На охоту за русскими субмаринами в 80—90-х годах 
из государственной казны Швеции было израсходовано около 3 миллиардов крон.
 Оперативная игра ФСБ вступила в решающую фазу. В Латвию послали сообщение, что 
секретные материалы для шведов собраны. Латвийский разведчик сам от личного 
контакта уклонился и предложил моряку встретиться в Калининграде с его курьером 
— «Сергеем». Встреча состоялась, стороны обменялись пакетами, но тут появились 
оперативники ФСБ. Письмо от Николаевса гласило: шведы очень довольны 
сотрудничеством и настаивают на его продолжении.
 Задержанный связник «Сергей» использовался «втемную» и в детали 
разведывательной операции не посвящался. Просто он ухватился за 
предоставившуюся возможность заработать в качестве курьера немного денег и 
бесплатно съездить в Калининград, где у него проживают родственники. А так как 
иные факты его противоправной деятельности на территории РФ отсутствовали, 
«Сергея» с миром отпустили в родную Латвию.
 На Лубянке имеются и другие материалы о работе г-на Николаевса на шведскую 
разведку. Вместе со своим коллегой по полиции Павлом Битениексом он еще в 
сентябре 1993 года предпринял попытку завербовать морского офицера в отставке 
Александра Боборыкина, служившего в свое время в Лиепае в бригаде малых 
ракетных катеров. После увольнения из ВМФ тот занялся бизнесом, но дела шли не 
очень удачно.
 Узнав о его материальных затруднениях, Николаевс и Битениекс сообщили ему, что 
разведка Швеции готова выплатить немалую сумму за интересующую ее информацию.
 Боборыкин согласился на шведский контакт. В Риге и в эстонском городе Пярну с 
ним были проведены три конспиративные встречи. Вначале шведы попытались оценить 
потенциальные возможности будущего агента: расспрашивали о подводном флоте, 
интересовались его связями на предприятиях военно-промышленного комплекса. На 
одной из последующих встреч речь зашла об инциденте, связанном с посадкой на 
мель у порта Карлскрун осенью 1981 года дизельной подлодки Балтфлота. Шведские 
разведчики пытались получить ответы на следующие вопросы: не являлась ли авария 
судна всего лишь отвлекающим маневром для проведения какой-либо тайной операции,
 каковы технические характеристики «подводного танка», следы от траков которого 
были обнаружены в шхерах на дне? В заключение шведы попросили Боборыкина 
поставлять любую информацию о новейших военных технологиях, новинках вооружения 
и специальной военно-морской техники. А еще конкретней — им были нужны 
тактико-технические данные подводной лодки типа «Пиранья». Для получения 
сведений о субмарине было предложено завязать знакомство с командиром одной из 
подводных лодок, причем Боборыкину предоставили точные установочные данные на 
рекомендованного офицера.
 Агента из г-на Боборыкина не получилось. Возможно, гонорары от шведской 
разведки он расценил только как мелкий приработок и ударился в коммерческую 
авантюру. Бизнесмен был задержан по поводу факта контрабанды никеля из 
Архангельска в Амстердам, и в процессе расследования всплыла его связь с 
Николаевсом.
 В очередной раз латвийские спецслужбы оказались в неловком положении, когда 
завербовали для нелегальной работы коммерсанта, представителя полукриминального 
бизнеса Риги. Между тем, классическая разведка не допускает вербовки агентуры 
среди криминалитета. Агент, как правило, проваливается на обычном нарушении