Кент добросовестно выполнил полученное им задание. В Берлине он встретился с 
радистом Шульце, а также с Шульце-Бойзеном. Он выяснил причину молчания 
радистов (хотя и не мог ничем помочь им), а также получил скопившиеся у 
берлинской агентуры разведданные.
 Вернувшись в Брюссель, Кент 21, 23, 25, 26,  21 и 28 ноября 1941 года направил 
в Москву серию радиограмм, в которых доложил о выполнении задания, и передал 
полученную им в Берлине разведывательную информацию. Она носила важный характер 
и содержала следующие сведения:
 1. Доклад о численности немецких ВВС в начале войны с Советским Союзом.
 2. Информация о месячном производстве авиационной промышленности Германии в 
период с июня по июль 1941 года.
 3. Информация о топливном ресурсе Германии.
 4. Сообщение о планировавшемся наступлении на Майкоп (Кавказ).
 5. Сведения о расположении немецких штабов.
 6. Данные о серийном выпуске самолетов в оккупированных районах.
 7. Донесения о производстве и накоплении Германией припасов для химической 
войны.
 8. Донесение о захвате русских шифров неподалеку от Петсамо (вероятно, тех же, 
что получила УСС — американская стратегическая разведка — от финнов).
 9. Сообщения о потерях среди немецких парашютистов при захвате острова Кипр.
 Поступавшая в Москву информация была в срочном порядке обработана и доложена 
лично Сталину.
 В одной из телеграмм Центра Кенту сообщили: «Добытые вами сведения доложены 
Главному хозяину (то есть Сталину. —  И.Д.) и получили его высокую оценку. За 
успешное выполнение задания вы представляетесь к награде». Получив от разведки 
содержавшиеся в шифровках из Брюсселя данные о немецких планах в авиастроении, 
Сталин немедленно отреагировал и уже 7 декабря 1941 года направил телеграммы на 
имя директоров авиа— и моторостроительных заводов (Климова, Микулина и других) 
(подлинные телеграммы написаны им лично и хранятся в его архиве):
 «Немцы готовят новые самолеты, скорость которых будет достигать 600 км/час. Из 
этого следует, что (они) в ближайшее время будут превосходить нас в скорости. 
Это будет для нас несчастьем. Единственный мотор, который может избавить нас от 
такой незавидной перспективы, это мотор 107-й, легко вписывающийся в серийные 
истребители Як-1 и Лагг-3.
 Настоятельно прошу вас в срочном порядке доработать 107-й мотор со 100-часовым 
ресурсом в расчете на то, чтобы можно было в конце декабря — в начале января 
передать мотор в серию.
 Эта проблема является теперь основной для нашей фронтовой авиации.
 Надеюсь, что Вы примете все возможные и сверхвозможные меры для быстрого 
разрешения этой проблемы.
 Жду ответа. Сталин».
 Аналогичные телеграммы Сталин направил по поводу производства моторов АМ-37 
для установки на самолете 103 (бомбардировщике).
 Однако сверхинтенсивная работа радистов резидентуры Гуревича (они вели 
передачи более пяти часов в день) позволила немцам легко запеленговать их 
радиоточки. К тому же радисты не всегда успевали уничтожать закодированные 
тексты. Следствием этого стало то, что 13 декабря 1941 года подразделение 
зондеркоманды «Красная капелла» (это название носила именно зондеркоманда, 
охотившаяся за радистами — «пианистами», — составлявшими целый «оркестр» или 
«капеллу» и работавшими на «красных». Впоследствии в литературе это название 
было перенесено и на самих подпольщиков), возглавляемое штурмбаннфюрером СС 
Панцингером, захватило конспиративную квартиру резидентуры Кента в Брюсселе, 
где арестовало радиста М. Макарова (Хемниц), шифровалыцицу Софи Познански 
(Ферунден), радиста-стажера из Парижской резидентуры ГРУ, возглавляемой 
Леопольдом Треппером, Д. Ками (Деми) и хозяйку конспиративной квартиры Риту 
Арну (Джульетту). Тем самым нелегальная резидентура ГРУ в Бельгии была 
разгромлена, сам Гуревич чудом избежал ареста.
 Но, учитывая мужество и стойкость захваченных разведчиков, провал мог бы и не 
иметь роковых последствий для оставшихся на свободе, если бы немцы не захватили 
шифрованные тексты, которые радисты не успели уничтожить. Несколько месяцев 
упорной работы немецких дешифровальщиков привели к тому, что ими были выяснены 
адреса и имена, содержавшиеся в телеграммах от 10 и 11 октября 1941 года.
 Пока немцы занимались расшифровкой радиограмм, ГРУ и НКВД предприняло еще 
несколько попыток связаться с агентами, находящимися в Берлине, но все они 
закончились неудачей.
 В августе 1942 года гестапо начало аресты советских агентов в Германии. В ходе 
следствия, за которым следили Гитлер, Геринг и Гимлер, гестапо арестовало 130 
человек, а чтобы дело «Красной капеллы» не получило огласки, оно было объявлено 
совершенно секретным.
 21 декабря 1942 года Гитлер утвердил приговоры Имперского военного суда от 14 
декабря 1942 года, вынесенные «бывшему легационному советнику Рудольфу фон 
Шелия и журналистке Ильзе Штёбе», и от 19 декабря 1942 года, вынесенные 
«оберлейтенанту Харро Шульце-Бойзену и другим».
 Всего по приговору суда казнили 49 антифашистов. Мужчины были повешены, 
женщины обезглавлены на гильотине. В ходе следствия от пыток погибли семь 
человек, еще трое покончили жизнь самоубийством. Более 30 человек были 
приговорены к каторжным работам и к тюремному заключению. Восемь заключенных 
были направлены для «искупления вины» на фронт.
 Помощник Ильзы Штёбель, Кегель, избежал ареста, так как, несмотря на жестокие 
пытки, она не выдала его имени. В ноябре 1944 года он был направлен на