у Кузнецова, все было бы ясно. Можно было предположить, что полиция, учитывая 
сложное международное положение, не решилась обвинить советского дипломата в 
шпионаже. Но это было не так, ибо она как раз не упустила бы такого случая. 
Поэтому никого не удивило, что Маршаллу предъявили обвинение в том, что он снял 
копию со служебного документа.
 Если даже Кузнецов, предусмотрев возможность задержания Маршалла, научил его, 
как себя вести, это все равно не сработало; он мог бы выступить в его защиту, 
однако ничего не предпринял. О Кузнецове стало известно, что он с семьей на 
следующий же день переселился в посольство, откуда более не выходил.
 Многие по этому поводу высказывались в том духе, что «бедный парень теперь, 
мол, будет отослан домой, но и там долго не протянет, учитывая его провал».
 Сам процесс можно было бы рассматривать как результат большой небрежности и 
разгильдяйства, считая, что знакомство Кузнецова с Маршаллом действительно 
основывалось на личных симпатиях, а приглашая его в рестораны, он поначалу не 
думал использовать радиста в шпионской деятельности, возможно, эта мысль 
возникла у него значительно позже, когда тот был уже «засвечен».
 Хотя в таком случае он бы постарался уйти от наблюдения соответствующих 
органов. Однако этого не произошло. Так, в Кингстоне во время встречи 25 апреля,
 в пятницу, когда улицы полны людей, направляющихся за покупками в магазины, 
они в час дня зашли в «Нормандию». Единственный ход там ведет в бар, откуда по 
лестнице можно подняться в небольшой ресторан. Но и там они заняли столик 
напротив входа, где хорошо просматривались со всех сторон. Хотя Маршалл об этом 
не догадывался, агенты контрразведки расположились за соседними столиками. Как 
ни странно, но один из столиков заняли сотрудники советской службы безопасности,
 которые тоже вели за ними наблюдение.
 Отобедав, они прошли по очень узкой улочке Уотер-Лейн, где их не мог не 
заметить любой десятилетний мальчишка, «вышедший на тропу войны». Они могли без 
всякого труда найти с десяток укромных местечек, где бы их никто не видел и не 
слышал: через несколько автобусных остановок находился Ричмондский парк; 
достаточно пройти пешком по мосту через Темзу, и можно укрыться в парке 
Хемптон-Корт. Вместо этого приметная парочка направилась в Кенберский сад, 
узенькую зеленую полосу вдоль реки. Этот сад предоставляет жителям возможность 
немного подышать свежим воздухом, закрывая к тому же вид на газовый завод и 
электростанцию, а также на верфи с их кранами. Зеленые насаждения имеют там 
протяженность не более 500 метров и ширину порядка 50 метров. Вдоль тропинки 
высажен ряд платанов, между которыми поставлены скамейки, с которых открывается 
вид на противоположный берег Темзы с плакучими ивами и старинными постройками. 
На скамейках обычно сидят матери с маленькими детьми да пожилые люди. За 
зеленой полосой находятся теннисные корты, но вход на них – с другой стороны.
 Если бы оба уехали на автобусе в сторону Ричмонда или переправились через реку 
в направлении Ваши, они легко могли бы найти удобное местечко на лугу и 
усесться, сняв пиджаки и разложив перед собой дорожную карту подобно 
путешественникам, обсуждающим свой дальнейший маршрут, так что никакой детектив 
не смог бы незаметно приблизиться к ним, чтобы посмотреть, чем они занимаются.
 Они же присели на одну из скамеек, ярко освещаемые послеобеденным солнцем, их 
ясно было видно с другой стороны реки. Поэтому ни одно их движение не осталось 
незамеченным. Поскольку стояла теплая погода, жители принесли шезлонги и 
расположились где только смогли. И контрразведчики разместились совсем 
неподалеку от них, не вызывая никакого подозрения. К тому же рядом находилось 
кафе, сквозь окна которого парочка была видна как на ладони.
 О следующей их встрече 19 мая в Уимблдоне, неподалеку от родительского дома 
Маршалла, известно мало. Когда его спросили, в каком ресторане они обедали, он 
даже не мог вспомнить его названия. Хотя на улице шел проливной дождь, они не 
выглядели людьми, встретившимися случайно. Наблюдателям лишь показалось, что 
они исполнили своеобразный ритуал: сначала прошли один мимо другого, словно бы 
незнакомые, затем повернулись и вместе вошли в подъезд ресторана.
 Надо полагать, что Кузнецов сразу же обратил внимание на TOJ что Маршалл со 
своей внешностью и поведением не подходил для тайной работы. Когда же 13 июня 
на очередной встрече они расположились в месте, еще более открытом, чем в 
ресторане «Нормандия» или Кенберском саду, возникло ощущение, что оно было 
подобрано сознательно: «Задержите же его! Почему вы его не задерживаете?»
 Встреча состоялась неподалеку от дома Маршалла, так что по дороге в парк 
короля Георга он никак не мог бы избавиться от следовавших за ним детективов 
(об этом Кузнецов должен был знать). Место было выбрано там, куда осторожный 
человек никогда не пошел бы. Парк этот ранее представлял собой полосу 
незастроенной и заросшей травой и деревьями земли длиной около одного километра 
и шириной не более 100 метров, проходящей вдоль речки Уандл. К тому же его 
разделяли две дороги и несколько заасфальтированных тропинок. Возведенные после 
войны несколько домов разделяли его теперь на северную и южную части. В 
северной половине парка были детская игровая площадка, ресторан и уединенные 
скамейки на дорожках, где можно было бы переговорить без помех.
 Но Кузнецов с Маршаллом выбрали южную часть, в которой находился только луг 
четырехугольной формы площадью около двух гектаров. Вдоль тропинки со шлаковым 
покрытием росло с десяток деревьев, в тени которых стояли три Скамейки, на 
одной из которых Уильям Маршалл и его друг Кузнецов и устроились.
 Скамейка эта располагалась у самой тропинки и была на виду. На лугу и около 
них играли ребятишки перед тем, как отправиться спать (было уже семь часов 
вечера). Скамейки были хорошо видны с огорода, на котором копошились любители 
покопаться в земле. Таким образом, детектив мог спокойно наблюдать за друзьями, 
покуривая трубочку и любуясь посадками помидоров или бобовых.