заводах «Рейнметалл», на цементных предприятиях Поли-зиуса, в «Телефункене». А 
разведсеть инженера Э.Людвига с успехом вела шпионаж на авиационных 
предприятиях Юнкерса и Дорнье, а также в Исследовательском институте 
аэронавтики в Адлерсхофе [56] .
 Один из первых судов над коммунистами-«промыш-ленными шпионами» — процесс по 
делу А. Кнепфле. Этот человек занимал пост секретаря коммунистической ячейки в 
Аувайлере. Он обратился к пяти или шести товарищам по партии, которые работали 
на одном из заводов германского военно-химического концерна «И. Г. Фарбен 
индустрии» попросил их собирать конфиденциальную информацию о технологиях, 
образцах и планах.
 Второй группой, работавшей на том же объекте, руководил бригадир Г. Херлофф.
 В 1926 году обе группы были раскрыты и полиция арестовала около 20 человек. Их 
судили в мае того же года и они получили довольно небольшие сроки: от трех 
месяцев до одного года.
 В октябре 1926 года к четырем месяцам тюрьмы был приговорен В. Киппенбергер. 
Он работал на химическом заводе в Биттерфельде и копировал секретные планы [57] 
.
 В 1929 году во время посещения Советского Союза был завербован депутат 
рейхстага и член комиссии по иностранным делам Союза германских промышленников, 
профессор Кенигсбергского университета Д. Прейер. Вместе с ним с внешней 
разведкой согласилась сотрудничать его секретарь — Г. Лоренц. Располагая 
обширными связями в промышленных кругах страны, Прейер до 1932 года давал 
обширную информацию о позиции германских промышленников по отношению к СССР, 
описание патентов и технологических процессов [58] .
 Польской разведке летом 1925 года удалось перехватить секретную инструкцию 
помначснабжения артиллерии при ВВС СССР Шафрона для советского военного 
представителя в Берлине Мортова о получении технических сведений относительно 
новейший артиллерии за рубежом [59] .
 В 1930 году резидентуру военной разведки в Германии возглавил О. А. Стигга. 
Под его руководством работало только в Берлине до 250 сотрудников [60] . В 
своей работе он ориентировался в первую очередь на добычу научно-технической 
информации. При этом он активно использовал возможности ББ-Аппарата. Этим 
подразделением руководили Ф. Грибовский (1929-1930), Ф. Бурде (1930-1931) и В. 
Баник (1932—1935). Сотрудники этой подпольной структуры проникли не только на 
оборонные предприятия. Они были везде, где имелась значимая для СССР информация 
экономического и технического характера.


 О. А. Стигга 

 Среди достижений можно отметить регулярные кражи в фирме «Крупп-Эссен» 
документов и чертежей по производству амуниции и оружия, аналогичных документов 
по изготовлению прицелов в Дрездене.
 В марте 1932 года ББ-Аппарат Северной Баварии подготовил доклад о производстве 
взрывчатых веществ и о перспективах немецкого ракетостроения. Были собраны 
сведения о деятельности немецкого исследовательского института воздушного флота,
 об изготовлении самолетов на предприятиях Г. Юнкерса в Дессау, о производстве 
высокомощных взрывчатых веществ на заводе фирмы «Хауф».
 Агентов часто арестовывали, поэтому регулярные сообщения о провалах никого не 
удивляли. Например, у Э. Штеффен и К. Динсбахга при задержании были изъяты 
подробные материалы по строящимся броненосцам типа «А» и «В», коротковолновым 
передатчикам и производству моторов [61] .
 С операциями отечественной научно-технической разведки в Германии связано 
воплощение в жизнь плана ГОЭЛРО. Об этом не принято было говорить, но 
производство тех же самых электрических лампочек в СССР наладили с активным 
использованием германского и частично американского опыта. Была тайно закуплена 
или скопирована часть оборудования, добыто множество технологий и отдельных 
приемов производства, а также задействованы многочисленные 
высококвалифицированные специалисты, начиная от рабочих, с помощью которых 
удалось воспроизвести отдельные производственные операции и заканчивая 
топ-менеджерами и директорами, которые помогли организовать оптимальный 
производственный процесс.
 В начале 20-х годов перед отечественной промышленностью стояла задача по 
освоению технологии производства изделий из вольфрама. Спектр применения этого 
металла был чрезвычайно широк. Начиная от нитей накаливания в электролампах и 
заканчивая военной техникой.
 Для отечественной электроламповой промышленности овладение производством нитей 
накаливания означало отказ от импорта, что было очень актуально. Во-первых, 
экономия, ведь ежегодно на закупку вольфрамовой нити тратилось 200—250 тысяч 
золотых рублей. Во-вторых, поставки из-за рубежа в любой момент могли 
прекратиться. А в-третьих, престиж государства. О какой электрификации всей 
страны можно было говорить, если в СССР не умели в достаточном количестве 
изготовлять обычные электролампы.
 Военных интересовали технологии вольфрамового производства по другой причине. 
Уникальные свойства этого вещества: твердость, тугоплавкость и устойчивость к 
агрессивным воздействиям природных стихий, — способны были произвести настоящий 
переворот в тех военных областях, за которыми специалисты видели будущее, в 
частности в самолетостроении и танкостроении.
 Поэтому в 1922 году решением этой проблемы занялась военная разведка. В 
операции участвовали трое сотрудников этого ведомства — Г. И. Семенов, М. И.