так… Все было.
 Некоторые газеты выносили на первые полосы заголовки, что именно террорист 
Басаев остановил войну. Чудно это было, право, слышать, но слушали.
 А иные журналисты так раздухарились, что время от времени покрикивали с полос, 
мол, не смейте чеченцев называть террористами, а ежели смеете, то и всех 
русских солдат не иначе как в террористы запишите.
 Получалось вроде как баш на баш: развязали войну — получили теракт. А тут еще 
и заложники, выбегающие из осажденной больницы, кричали о «чеченских 
шоколадках» для детей. Выхваченные недремлющим, объективным оком TV, крики эти, 
как ни крути, укрепляли вину русских шовинистов, поднявших меч на «благородных» 
сынов Вайнахии.
 И все бы укладывалось в прокрустово ложе нашей «независимой», «неподкупной» 
пропаганды, если бы не одно веское обстоятельство — история терроризма.
 Так уж случилось, что этой темой мне приходится заниматься не один год, и 
потому смею заметить — теракт в Буденновске только на первый, весьма 
поверхностный взгляд — «реакция на войну», «ответ на бессмысленную бойню». Ведь 
именно такую версию предложил нам Басаев в своем первом интервью, не правда ли? 
И мы съели… Более того, на все лады стали рассуждать, мог ли Басаев поступить 
иначе, заранее предполагая, что не мог. Да. Не мог. Ибо он — террорист. У них 
свои понятия о чести, своя система жизненных координат. Система столь опасная 
для остального мира, что все они давно признаны вне закона.
 Хоть кое-кто в нашей стране и пытается сделать из него супергероя, ясно одно — 
Басаев не первый и, к сожалению, не последний в кровавой шеренге террора.
 Еще в первом веке нашей эры в Иудее действовала секта сикариев (сика — кинжал 
или короткий нож), уничтожавшая представителей еврейской знати за 
сотрудничество с римлянами.
 Сикарии на современном языке и есть террористы. И это в первом веке нашей эры. 
Известия о прапращурах Басаева появятся лишь через много столетий.
 Этот короткий экскурс в далекую историю террора приводится лишь для того, 
чтобы показать — бандит, он и есть бандит, в первом ли веке нашей эры или в 
двадцатом столетии. И в данном случае война лишь неуклюжее оправдание кровавых 
деяний террора.
 Ибо у того же Басаева еще вчера был захват авиалайнера, потом автобуса, теперь 
вот — больницы. Что он захватит завтра? Кому предъявит требования — 
правительству, стране, миру?
 И нет сомнений, требования эти будут прикрыты вполне пристойным фиговым 
листком борьбы… Борьбы за что? За свободу, независимость, мир… Или против 
чего-то. Это уже не важно. Даже самый отпетый преступник, убийца старается 
найти благородное объяснение своим преступлениям, сколь бы ни были они страшны.
 Терроризм — тяжелейшее преступление перед человечеством. Это не мое 
определение. Такое определение дало этому мерзкому и гнусному явлению нашей 
жизни мировое сообщество. Оно же поставило террористов вне закона.
 Увы, как ни прискорбно говорить, но и тут у нас свое, особое мнение. Свое 
весьма «бережное» отношение к террористам.
 В 1990 году в течение только одного месяца было совершено пять угонов 
самолетов. 30 июня. Самолет, вылетевший из Львова, по требованию террориста 
изменил курс и совершил посадку в Стокгольме.
 И после этой «гонки», когда наш Аэрофлот и его службы в прямом смысле стояли 
на «ушах», не ведая, как остановить совершенно дикий поток угонов, когда 
спецподразделения антитеррора подобно пожарным командам метались по стране, а 
правительство срочно разрабатывало контрмеры, в прессе появляются 
душещипательные эссе о переживаниях юного 19-летнего террориста.
 Признайтесь, весьма экстравагантно звучит заголовок в газете: «Воздушный пират 
или несчастный мальчишка?» Как вы догадываетесь, автор статьи никак не хотел 
признавать в юноше воздушного террориста. Разумеется, тот был всего лишь 
«несчастным» глупым мальчишкой, жаждущим приключений. А Шамиль (некоторые 
газеты любят писать это имя с восклицательным знаком) Басаев — лишь благородным 
борцом за свободу чеченского народа.
 Вне зависимости, за кого выдают себя эти люди и как их величают некоторые 
услужливые СМИ, они террористы. Как сказано в Международных конвенциях — 
«злейшие враги человечества».
 Это общепринятое международное определение и должно явиться отправной точкой в 
разговоре о трагедии в Буденновске.
 …Итак, 14 июня 1995 года, в полдень, чеченские террористы захватили маленький 
российский город на Ставрополье.
 Старики-фронтовики подумали, что вернулась война и вновь фашисты входят в 
город.
 Только эти были, пожалуй, кровожаднее: стреляли в детей «от живота», на 
местном рынке хладнокровно убили бабушек-торговок и пошли по дворам.
 Помните кадры немецкой хроники: фашистские молодчики врываются в дома, убивают,
 избивают, вытаскивают мирных жителей и гонят их, как стадо. Не важно куда — в 
колхозный хлев, как полвека назад, или в районную больницу, как теперь.
 Почерк один и тот же. Даже обувь приказали снять и гнали босиком через весь 
город. Террористы не пощадили никого. Фашисты иногда отпускали детей и женщин. 
Эти не отпустили. Наоборот, захватывали как можно больше немощных, больных, 
беременных. Уж эти сопротивления не окажут, да и на власти давить проще.
 Боялись, и потому захватывали не по одному — десятками, сотнями. Если что, 
есть возможность десятком русских баб да детишек прикрыться.
 Кого хотели — убивали. Фашисты — за то, что ты партизан, террористы — за то, 
что летчик или милиционер.