Гавриловке                видели и знают люди? Нет! Или, может, потому, что 
Нестор сказал                сгоряча: "Если останешься, то не считай больше 
меня своим мужем"?                Тоже нет! Напротив, тут-то непременно бы 
осталась+ Может быть, то,                что Нестор пообещал мне сменить 
обстоятельства? Все не так! Так                что же? что?.. Да известно что. 
Апатия, безразличие ко всему на                свете, физическое и духовное 
бессилие+ Эх+ какое занудство, какая                гадость! не хватило духу 
довести мысль до чувства.

 25 февраля.  Выехали из Комаря на Большой Янисель. Тут встретили               
 двух хлопцев. Все выжидают, пока коммунисты сильно допекут. Постояли           
     в Большом Яниселе недолго, ибо получили известия, что туда идут            
    коммунисты в численном большинстве. После обеда переехали в Майорское.      
          Тут поймали трех агентов по сбору хлеба и прочего. Они расстреляны.   
             Сегодня приезжий гуляй-польский житель подтвердил слух про то, что 
               Савку и еще какого-то хлопца, который был с ним, убили 
коммунисты.                В Яниселе узнали, что Лашкевич и Кожин арестованы 
красными.

 26 февраля.  Переночевали в Майорском. Стоим пока тут. После                
обеда выехали через Кременчуг на Святодуховку.

 27 февраля.  Ночевали в Святодуховке. Часов в 10 утра выехали                
на Туркеневку. Остановились в школе Лупая. Принимали очень радушно.             
   Только пообедали - слышим в селе стрельбу. Выскочили во двор. Выяснилось,    
            что человек 25 кавалеристов ворвалось в село со стороны Успеновки   
             и начали стрелять по нашим. Вмиг все наши поднялись на ноги и 
застрочили                по ним из пулемета, а человек 10 кавалеристов 
погнались за ними.                Выбежали за село на гору и быстро исчезли за 
холмом. Вдруг через                несколько минут на вершине показалась цепь 
пехоты, а между пехотой                - кавалерия. Быстро на небосклоне стало 
появляться все больше и                больше войска, которое рассыпалось в 
цепь и начало идти на Туркеневку.                Выделилось человек 30 
кавалеристов и двинулось левым флангом в обход.                Наши хлопцы, 
увидев это, быстро возвратились. Мы стояли часа полтора                и 
наблюдали за вражеской цепью. Она сначала шла, потом остановилась,              
  постояла и стала неохотно собираться в кучу. Было видно, что большой          
      охоты наступать фронтом на село не было. Много наших хлопцев были         
       за то, чтобы дать бой, но многие были и против. Врагов было значительно  
              больше, да и в нашу задачу не входило давать пока бои красным, 
если                для этого не было жгучей необходимости. Мы выехали из села. 
Когда                они увидели, что мы оставили село, снова цепью начали 
наступать.                Мы вечером приехали в Шагарово, накормили лошадей и 
ночью выехали                через Гуляй-Поле, Варваровку на Башаул. Ужасно 
утомили лошадей и                сами утомились. Дорога очень трудная - снег 
намок и почти половина                его уже растаяла. Ни санками, ни тачанкою 
ехать невозможно.

 28 февраля.  Сегодня встали поздно, потому что вчера поздно                и 
утомленными легли. Вчера вернулись хлопцы, которые оставались                в 
Гуляй-Поле. Сегодня приехали к нам Данилов, Зеленский и еще несколько           
     своих старых хлопцев. Ночуем в Башауле.

 29 февраля.  На улице непогода. Вода из снега, грязь, туман.                
Ехать будет очень трудно. Пока еще мы стоим на месте. Позавтракали              
  и выехали на Воздвиженку. Навестила Рыбальских.

 1 марта.  Получили известие, что в Рождественке (5 верст)                - 
кавалерия и обоз. Ночью приезжали оттуда разведчики и побили одного             
   дядьку за то, что тот на вопрос: "Кто в селе и сколько?",                дал 
ответ: "Не знаю".
              Позавтракав, выехали на Варваровку. Когда уезжали из села, 
увидели                дедку с обрезом, который вышел для того, чтобы убить 
жену Кольчиенко,                которая ехала с отрядом. Дедка этот был отцом 
Кольчиенко, у него                живет первая жена последнего и тремя детьми. 
Обиженный поступком                сына, старенький отец вместе со своей 
опозоренной невесткой решили,                что во всем виновата "она", и что 
пусть лучше погибнет                "она", чем погибнут четверо. Подъехали к 
дедку хлопцы                и говорят: "Отдай, дед, обрез". "Берите, - говорит, 
               - я и без обреза ее, подлюку, убью". Хлопцы, смеясь, проехали.   
             Проехал другим переулком и сын с кавалерией, и "она" на            
    тачанке, а дедка постоял, потоптался на месте, посмотрел нам вслед          
      и поплелся назад в село.
              В Варваровке узнали, что в Гуляй-Поле коммунисты. Будучи с 
разведкой                впереди, встретили о. Стефана, который рассказал, что 
командир полка                тот самый, который был тогда, когда мы 
обезоруживали 6-ой полк,                и который тогда успел скрыться. 
Постояли в Варваровке около часа                и двинулись на Гуляй-Поле. 
Приблизившись к селу, узнали, что красные                делают обыски и 
кое-кого арестовывают. Дальше узнали, что они быстро                выезжают.