фронту.        В то время советские войска были где-то далеко-далеко. В то 
время район        был отрезан от всего мира: с одной стороны кадетами,* а с 
другой - петлюровцами,        и в это время лишь одни повстанческие отряды, во 
главе с батько-Махно и        Щусем, наносили удар за ударом кадетам и 
петлюровцам. В селах и деревнях        организации и общественные учреждения 
были не однообразны по названию. В        одном селе был Совет, в другом - 
Народная Управа, в третьем - Военно-революционный        Штаб, в четвертом - 
Земская Управа и пр. и пр., но дух был у всех революционный,        и для 
укрепления фронта, для установления чего-либо однообразного в районе        и 
был созван съезд.
       <* Деникинцами.>
       Его никто не созывал, он сам по себе съехался с согласия населения. На 
съезде        возник вопрос о том, чтобы вырвать из армии Петлюры своих братьев,
 насильно        мобилизованных, и для этого была избрана делегация из пяти 
человек, "которым        был дан наказ проехать через штаб батько-Махно и др., 
где будет нужно, в        армию украинской директории (имени Петлюры), дабы 
заявить своим братьям        мобилизованным, что их обманули и что им следует 
оттуда уйти. Этой же делегации        было поручено, по возвращении ее обратно, 
собрать более обширный съезд для        организации всего очищенного от 
контр-революционных банд района, для создания        более могучего фронта. 
Делегаты, возвратившись, созвали второй районный        съезд вне всяких партий,
 власти и закона, ибо вы, "тов." Дыбенко,        и подобные вам законники, в то 
время находились далеко-далеко, а герои,        вожди повстанческого движения, 
к власти над народом, который собственными        руками разорвал цепи рабства, 
не стремились, а потому и съезд не был объявлен        контр-революционным, а 
созвавшие его - вне закона.
       Вернемся к районному Совету. С появлением Военно-революционного совета 
Гуляй-Польского        района в свет, в район прорывается советская власть. Но 
ведь с появлением        советской власти Районный Совет не имел права оставить 
дела невыполненными,        согласно вынесенной резолюции на втором съезде. Он 
должен был выполнить        данный ему съездом наказ, ничуть не уклоняясь в 
сторону, ибо Военно-революционный        Совет не есть приказывающий, а только 
исполнительный орган. И он продолжал        работать по мере своих сил, и 
работа была только в революционном направлении.        Постепенно советская 
власть стала оказывать препятствия в работе Военно-революционного        Совета,
 а комиссары и проч. ставленники советской власти на Военно-революционный       
 Совет стали смотреть, как на контр-революционную организацию. И вот члены      
  Совета решили созвать третий районный съезд на 10 апреля в с. Гуляй-Поле,     
   для указания дальнейшего направления деятельности Совета, или, может быть,   
     съезд найдет нужным ликвидировать его. И съезд собрался. На съезд 
съехались        не контр-революционеры, а те, кто первые подняли знамя 
восстания на Украине,        знамя социальной революции, для согласованности 
общей борьбы со всеми угнетателями.        На съезд явились представители от 72 
волостей разных уездов и губерний и        от нескольких воинских частей и 
нашли, что Военно-революционный Совет Гуляй-Польского        района необходим и 
пополнили его Исполком, поручив ему провести в районе        добровольную 
уравнительную мобилизацию. Съезд не мало удивлялся телеграмме        "тов." 
Дыбенко, объявлявшему съезд "контр-революционным",        в то время, когда 
этот район первый поднял знамя восстания, и на телеграмму        вынес горячий 
протест.
       Вот перед вами картина, "тов." Дыбенко, которая должна Вам открыть       
 глаза. Опомнитесь! Подумайте! Имеете ли вы, один человек, право объявлять      
  с лишком миллион народа контр-революционерами, который своими мозолистыми     
   руками сбросил цепи рабства и теперь сам, по своему усмотрению, строит свою  
      жизнь?
       Нет! Если вы истинный революционер, вы должны помогать ему в борьбе с 
угнетателями,        в строительстве новой свободной жизни.
       Могут-ли существовать законы нескольких человек, заявляющих себя 
революционерами,        дающие право объявлять более революционный народ вне 
закона? (Исполком Совета        олицетворяет собою всю массу народа).
       Допустимо-ли и благоразумно-ли вводить законы насилия в стране того 
народа,        который только что сбросил всех законников и всякие законы?
       Существует-ли такой закон, по которому революционер имел-бы право 
применять        самые суровые меры наказания к той революционной массе, за 
которую он борется,        и за то, что народная масса без разрешения взяла то 
хорошее, - свободу и        равенство, - что революционер обещал? Может-ли 
народная революционная масса        молчать тогда, когда революционер отбирает 
у нее добытую ею свободу?
       Следует-ли по закону революции расстреливать делегата за то, что он 
стоит        за проведение в жизнь данного ему наказа избравшей его 
революционной массы?
       Чьи интересы должен революционер защищать: партии или того народа, 
который        своею кровью двигает революцию?
       Военно-революционный Совет Гуляй-Польского района стоит вне зависимости  
      и влияния всяких партий, а только народа, избравшего его. А потому его 
обязанность        проводить в жизнь то, что поручил ему избравший его народ и 
не препятствовать        всем левым социалистическим партиям проповедовать свои 
идеи. А потому, если        большевистская идея среди трудящихся будет иметь 
успех, то Военно-революционный        Совет, с точки зрения большевиков 
организация явно контр-революционная,        заменится другой, "более"