шантажом, и что правительство Виши не в состоянии реагировать на них, не рискуя 
потерять Северную Африку. Я также считаю вполне вероятным, что в самом Виши 
существует целая клика, которая по крайней мере молчаливо одобряет политику 
Вейгана. Я не думаю, что сам Петэн нелоялен. Но нельзя быть ни в чем уверенным. 
Все это требует постоянной бдительности и тщательного наблюдения за ходом 
событий. 
      3. Испания. Испания, глубоко встревоженная создавшейся ситуацией, которая,
 по мнению Франко, ухудшилась, отказалась сотрудничать с державами оси. Я 
опасаюсь, что Франко, возможно, готов совершить самую большую ошибку в своей 
жизни. Я считаю, что его план получить от демократических стран сырьевые 
материалы и пшеницу в виде некоторой компенсации за то, что он находится в 
стороне от военного конфликта, чрезвычайно наивен. Демократические страны будут 
держать его в состоянии напряженного ожидания до тех пор, пока у него не 
иссякнет вся пшеница до последнего зернышка, а затем начнут войну против него. 
      Я скорблю обо всем этом, так как, со своей стороны, мы закончили все 
приготовления к тому, чтобы пересечь испанскую границу 10 января и атаковать 
Гибралтар в начале февраля. Я думаю, что мы могли бы сравнительно быстро 
добиться успеха. Мы специально отобрали и обучили войска для этой операции. Как 
только Гибралтарский пролив окажется в наших руках, угроза перехода французов в 
Северной и Западной Африке на сторону противника определенно будет устранена. 
      Поэтому меня очень огорчило это решение Франко, которое так не вяжется с 
помощью, оказанной ему вами, дуче, и мной, когда он находился в затруднительном 
положении. Я все еще питаю надежду, хотя и слабую, что в последнюю минуту он 
осознает, к каким катастрофическим последствиям может привести его поведение, и 
что, хотя бы и с опозданием, он примкнет к нашему боевому фронту, ибо наша 
победа решит и его собственную судьбу. 
      4. Болгария. Болгария также не проявляет готовности связать себя с 
тройственным пактом и занять ясную позицию в области внешней политики. Причиной 
этого является растущий нажим Советской России. Если бы царь немедленно 
присоединился к нашему пакту, никто не осмелился бы оказывать на него такой 
нажим. Хуже всего то, что это влияние отравляет общественное мнение, которое не 
остается нечувствительным к коммунистической заразе. 
      5. Не подлежит сомнению, что только Венгрия и Румыния заняли в этом 
конфликте наиболее ясную позицию. Генерал Антонеску понял, что будущее 
возглавляемого им режима, да и его собственное, зависит от нашей победы. Из 
этого он сделал ясные и прямые выводы, которые значительно подняли его в моих 
глазах. 
      Позиция венгров является не менее лояльной. С 13 декабря осуществляются 
беспрерывные транзитные перевозки германских войск в направлении Румынии. 
Венгрия и Румыния предоставили в мое распоряжение всю свою сеть железных дорог, 
так что германские войска могут быстро доставляться к тем пунктам, на которые 
оказывается наиболее сильный нажим. В настоящий момент я еще не могу сказать 
больше о тех операциях, которые мы планируем или которые могут оказаться 
необходимыми, так как эти планы как раз разрабатываются в данное время. Во 
всяком случае сила наших войск будет такова, что любая угроза обходного 
контрманевра будет исключена. 
      Совершенно необходимо, дуче, чтобы вы стабилизировали свой фронт в 
Албании, с тем чтобы сковать по крайней мере часть греческих и англогреческих 
войск. 
      6. Югославия. Югославия проявляет осторожность, стараясь выиграть время. 
При благоприятных обстоятельствах она, возможно, заключит с нами пакт о 
ненападении, но к тройственному пакту она, повидимому, не присоединится ни в 
каком случае. Я не собираюсь даже пытаться добиться чеголибо большего до тех 
пор, пока наши военные успехи не приведут к улучшению психологической 
обстановки. 
      7. Россия. Принимая во внимание угрозу возникновения внутренних 
конфликтов в некоторых Балканских странах, необходимо заранее учесть все 
возможные последствия и разработать систему мер, которые позволили бы нам 
избежать их. Я не предвижу какойлибо инициативы русских против нас, пока жив 
Сталин, а мы сами не являемся жертвами какихлибо серьезных неудач. Я считаю 
необходимым, дуче, в качестве предпосылки к удовлетворительному окончанию войны 
наличие у Германии армии, достаточно сильной, чтобы справиться с любыми 
осложнениями на Востоке. Чем более сильной будут считать эту армию, тем меньше 
будет вероятность того, что нам придется использовать ее против непредвиденной 
опасности. 
      Я хотел бы добавить к этим общим соображениям, что в настоящее время у 
нас очень хорошие отношения с СССР. Мы находимся накануне заключения торгового 
договора, который удовлетворит обе стороны, и имеются серьезные основания 
надеяться, что нам удастся урегулировать остающиеся еще неразрешенными между 
нами вопросы. 
      Фактически только два вопроса еще разделяют нас – Финляндия и 
Константинополь. В отношении Финляндии я не предвижу серьезных затруднений, ибо 
мы не рассматриваем Финляндию как страну, входящую непосредственно в нашу сферу 
влияния, и единственное, в чем мы заинтересованы, это чтобы в этом районе не 
возникла вторая война. 
      В противовес этому в наши интересы отнюдь не входит уступить 
Константинополь России, а Болгарию – большевизму. Но даже и здесь при наличии 
доброй воли можно было бы добиться такого разрешения проблемы, которое позволит 
нам избежать самого худшего и облегчит нам достижение наших целей. Было бы 
легче урегулировать этот вопрос, если бы Москва ясно понимала, что ничто не