и, что и в предыдущей войне. Отряд патрулирования 
в северных водах охранял район между Шотландией и Исландией, и к концу первого 
месяца войны мы захватили около 300 тысяч тонн товаров, предназначавшихся для 
Германии, против 140 тысяч тонн, потерянных нами в результате действий врага на 
море. На океанах наши крейсера выслеживали немецкие корабли и в то же время 
обеспечивали защиту наших торговых судов от нападения рейдеров. Таким образом, 
немецкое торговое судоходство прекратилось. К концу сентября около 325 немецких 
судов общим водоизмещением 750 тысяч тонн стояли в иностранных портах без 
движения. Поэтому их так мало попало в наши руки.
      Наши союзники тоже играли свою роль. Французы принимали активное участие 
в контроле над Средиземным морем. Во внутренних водах и в Бискайском заливе они 
помогали нам вести войну с немецкими подводными лодками, а в центральной части 
Атлантики крупные силы, базировавшиеся на Дакар, были включены в разработанный 
союзниками план борьбы против надводных рейдеров.
      Молодой польский флот тоже отличился. Еще в начале войны три новейших 
эсминца и две подводные лодки, «Вилк» и «Ожел», бежали из Польши и, несмотря на 
немецкие корабли в Балтийском море, успешно достигли Англии. История бегства 
подводной лодки «Ожел» весьма поучительна. Выйдя из Гдыни, когда немцы 
вторглись в Польшу, она сначала плавала в Балтийском море, а затем 15 сентября 
зашла в нейтральный порт Таллинн, чтобы высадить своего больного капитана. 
Эстонские власти решили интернировать лодку, выставили охрану, изъяли карты и 
вынули затворы из орудий. Однако командир лодки не растерялся и, сломив 
сопротивление охраны, вышел в море. В последующие недели за подводной лодкой 
непрерывно охотились дозоры на море и в воздухе, но в конце концов ей удалось 
выбраться из Балтийского моря в Северное, несмотря на отсутствие карт. Здесь 
она сумела сообщить по радио одной английской станции свое местонахождение, и 
14 октября ее встретил и сопроводил английский эсминец.
      В сентябре президент Рузвельт обрадовал меня личным письмом. Я встретился 
с ним лишь один раз во время прошлой войны на обеде в Грейз Инн, и эта 
великолепная юная и мощная фигура произвела на меня большое впечатление. Однако 
тогда мы лишь поздоровались друг с другом.
      
      Президент Рузвельт – Черчиллю 11 сентября 1939 года 
      «В мировую войну мы занимали с Вами одинаковые посты, и я хочу сообщить 
Вам, как я рад Вашему возвращению в военноморское министерство. Я понимаю, что 
стоящие перед Вами проблемы осложняются новыми факторами, но в основном они не 
слишком изменились. Я хочу, чтобы Вы и премьерминистр знали, что я всегда буду 
рад, если Вы лично будете держать меня в курсе всего, о чем Вы хотели бы меня 
осведомить. Можете в любое время посылать мне запечатанные письма через свою 
или мою дипломатическую почту. 
      Я очень рад, что Вы успели закончить книги о Мальборо до того, как все 
это началось. Я прочел их с большим удовольствием». 
      
      Я сразу же откликнулся на письмо, подписав его псевдонимом «Бывший 
военный моряк». Так началась наша долгая и памятная переписка, включающая, 
пожалуй, по тысяче писем с обеих сторон и продолжавшаяся до смерти Рузвельта, 
последовавшей пять с лишним лет спустя.
      
Глава третья
Гибель Польши 
      
      Английское правительство стало очевидцем быстрого и почти механического 
уничтожения более слабого государства в согласии с методами и давними планами 
Гитлера. Польша была открыта германскому вторжению с трех сторон. Всего армии 
вторжения состояли из 56 дивизий, в том числе 9 танковых. Из Восточной Пруссии 
3я армия (8 дивизий) наступала к югу на Варшаву и Белосток.
      4я армия (12 дивизий), наступавшая из Померании, имела приказ уничтожить 
польские войска в Данцигском коридоре и двинуться затем на юговосток к Варшаве 
по обоим берегам Вислы. Граница у познанского выступа удерживалась германскими 
резервными войсками, стоявшими в обороне, но на их правом фланге к югу 
находилась 8я армия (7 дивизий), в задачу которой входило прикрывать левый 
фланг войск, наносящих главный удар. Нанесение этого удара было поручено 10й 
армии (17 дивизий), направлявшейся прямо на Варшаву. Южнее 14я армия (14 
дивизий) имела две задачи: вопервых, занять важный промышленный район к западу 
от Кракова, а затем в случае успеха на главном фронте направиться 
непосредственно к Львову на юговосток Польши.
      Таким образом, немецкие войска должны были сначала просочиться в 
расположение польских войск на границе, а затем окружить их двумя охватывающими 
ударами и разгромить.
      На Польшу было брошено свыше полутора тысяч современных самолетов. Им 
предстояло прежде всего разгромить польскую авиацию, затем поддержать армию на 
поле боя и, кроме того, наносить удары по военным сооружениям, железнодорожным 
и шоссейным коммуникациям и повсюду сеять ужас.
      По численности и вооружению польская армия не могла тягаться с 
наступавшим противником, да и диспозицию ее нельзя было признать разумной. Все 
польские вооруженные силы были разбросаны вдоль границ Польши. Резервов в 
центре не было. Гордо и высокомерно отвергая германские притязания, поляки тем 
не менее боялись, как бы их не обвинили в провокации, если они проведут 
мобилизацию заблаговременно, чтобы противостоять накапливавшимся вокруг них 
силам. 30 дивизий, представлявших лишь две трети польской действующей армии, 
были готовы или почти готовы принять на себя первый удар. Быстрота, с которой 
развивались события, и энергичное вмешательство германской авиации не позволили 
остальной части польских вооруженных сил выйти на передовые позиции, пока все 
не было кончено, и они приняли участие лишь в последних фазах катастрофы. Таким 
образом, на большом протяжении 30 польских дивизий оказались