твом верности своей расе, пылким и 
мистическим преклонением перед Германией и германским народом. Когда началась 
война, он со страстной готовностью схватился за оружие и прослужил четыре года 
в баварском полку, на Западном фронте. Таково было начало карьеры Адольфа 
Гитлера.
      Когда зимой 1918 года, беспомощный, лишенный зрения, он лежал в госпитале,
 его личные неудачи представлялись ему частью катастрофы, обрушившейся на весь 
германский народ. Потрясение военного поражения, крушение законности и порядка, 
торжество французов – все это причиняло выздоравливающему ефрейтору острую боль,
 которая пронизывала все его существо и рождала те невероятные безмерные силы 
духа, которые способны привести и к спасению и к гибели человечества. Ему 
казалось, что падение Германии не может быть объяснено обычными причинами. 
Гдето должно было скрываться гигантское и чудовищное предательство. Одинокий, 
замкнувшийся в себе, маленький солдат размышлял и раздумывал над возможными 
причинами катастрофы, руководимый лишь своим узким личным опытом. В Вене он 
вращался среди членов крайних германских националистических групп. От нихто он 
и услышал о зловредных подрывных действиях другой расы, врагов и эксплуататоров 
нордического мира – евреев. Его патриотический гнев и зависть к богатым и 
преуспевающим слились в единое чувство всеподавляющей ненависти.
      Наконец этот ничем не примечательный пациент, попрежнему одетый в 
военную форму, которой он почти помальчишески гордился, был выписан из 
госпиталя. Какое же зрелище представилось его исцеленным глазам? Конвульсии, 
вызываемые поражением, были ужасны. В окружавшей его атмосфере отчаяния и 
безумия ясно выступали очертания красной революции. По улицам Мюнхена 
стремительно носились бронеавтомобили, осыпавшие торопливых прохожих листовками 
или пулями. Его собственные товарищи, нацепив вызывающие красные повязки на 
рукава своих военных мундиров, выкрикивали лозунги, яростно проклинавшие все то,
 что было дорого ему. Внезапно, как это бывает во сне, все стало совершенно 
ясно. Германии нанесли удар в спину, и теперь ее терзали евреи, спекулянты и 
интриганы, скрывавшиеся в тылу, ненавистные большевики, организаторы 
международного заговора еврейских интеллигентов. Он ясно видел свой долг: 
спасти Германию от этих бичей, отомстить за причиненное ей зло и повести высшую 
германскую расу по пути, предназначенному ей судьбой.
      Офицеры его полка, глубоко встревоженные мятежными и революционными 
настроениями своих солдат, были очень рады, что нашелся хоть один человек, 
сохранивший в душе какието устои. Ефрейтор Гитлер пожелал остаться на военной 
службе и нашел себе работу в качестве «инструктора по политическому 
просвещению», или агента. Прикрываясь этим званием, он занимался сбором 
информации о деятельности мятежных и подрывных элементов. Офицер органов 
безопасности, на которого он работал, поручил ему посещать собрания местных 
политических партий всех оттенков. Както вечером, в сентябре 1919 года, 
ефрейтор отправился на митинг германской рабочей партии, проходивший в одной из 
мюнхенских пивных. Здесь он впервые услышал выступления против евреев, 
спекулянтов и «ноябрьских преступников», заведших Германию в пропасть, – 
выступления, совпадавшие с его собственными тайными убеждениями. 16 сентября он 
вступил в эту партию, а вскоре после этого в соответствии со своими военными 
функциями взял на себя руководство партийной пропагандой. В феврале 1920 года в 
Мюнхене состоялся первый массовый митинг германской рабочей партии, на котором 
руководящую роль играл уже сам Адольф Гитлер, изложивший в 25 пунктах программу 
партии. Он стал теперь политическим деятелем и начал свою борьбу за спасение 
нации.
      В апреле он был демобилизован и весь отдался делу расширения рядов партии.
 К середине следующего года он вытеснил первоначальных лидеров и, 
загипнотизировав своим темпераментом и духом массу рядовых членов партии, 
подчинил партию своему личному контролю. Его уже называли фюрером. Партия 
купила газету «Фёлькишер беобахтер» и сделала ее своим центральным органом.
      Коммунисты очень скоро распознали своего врага. Они пытались срывать 
гитлеровские митинги, и в конце 1921 года он организовал свои первые штурмовые 
отряды. До тех пор все движения ограничивалось местными рамками Баварии. Но в 
тех бедственных условиях, которые существовали в Германии в эти первые 
послевоенные годы, многие немцы в самых различных уголках рейха начинали 
прислушиваться к речам нового проповедника. Горячее возмущение, вызванное во 
всей Германии французской оккупацией Рура в 1923 году, обеспечило гитлеровской 
партии, которая именовалась теперь националсоциалистской партией, массу 
сторонников. Падение марки разрушило основы благополучия германской средней 
буржуазии, многие представители которой в своем отчаянии стали сторонниками 
новой партии и находили облегчение своему горю в ненависти, мести и 
патриотическом угаре.
      Гитлер с самого начала дал ясно понять, что путь к власти лежит через 
агрессию и насилие против Веймарской республики, рожденной позором поражения. К 
ноябрю 1923 года фюрер имел вокруг себя группу решительных сторонников, среди 
которых наиболее видными были Геринг, Гесс, Розенберг и Рем. Люди действия, они 
решили, что наступил момент попытаться захватить власть в Баварии. Генерал фон 
Людендорф своим участием в путче дал возможность организаторам этой авантюры 
использовать военный престиж своего имени. До войны принято было говорить: «В 
Германии революции не будет, ибо все революции в Германии строго запрещены». В 
данном случае эта формула была возрождена местными мюнхенскими властями. 
Полиция открыла стрельбу по демонстрантам, тщательно избегая генерала, который 
продолжал идти вперед, пока не оказался среди полицейских, встретивших его 
весьма почтительно. Около 20 де