нтные операции осуществлены в Намсусе, к северу от Тронхейма, и 
в Ондальснесе – к югу. План таков, что наши войска в Намсусе оседлают железную 
дорогу, ведущую из Тронхейма к востоку, окружая, таким образом, с востока и 
северовостока немцев, находящихся в городе. Первая задача войск, высадившихся 
в Ондальснесе, – занять оборонительные позиции во взаимодействии с норвежцами в 
Лиллехаммере, с тем чтобы не допустить доставки в Тронхейм подкрепления из 
числа германских войск, высадившихся в Осло. Шоссейная и железная дороги между 
Осло и Тронхеймом должны быть защищены. Когда эта задача будет выполнена, часть 
наших войск будет продвигаться к северу и перейдет в наступление на Тронхейм с 
юга. 
      В настоящий момент наше внимание обращено прежде всего на район Тронхейма.
 Необходимо оказать поддержку норвежцам и не допустить переброски немцами 
подкреплений в Тронхейм. В данный момент захват Нарвика не является неотложной 
задачей, но это станет более необходимым, как только начнет таять лед в 
Ботническом заливе. Если Швеция вступит в войну, Нарвик станет жизненно важным 
объектом. 
      Операции, которые сейчас проводятся в Центральной Норвегии, носят 
исключительно опасный характер, и мы сталкиваемся с серьезными трудностями. 
Вопервых, настоятельная необходимость без промедления прийти на помощь 
норвежцам заставила нас поспешно высадить на берег не подготовленные к этому 
войска, используя все, что можно было быстро мобилизовать. Вовторых, мы должны 
высаживать войска на территории Норвегии, используя базы, не приспособленные 
для снабжения крупных воинских формирований. 
      Единственная признанная база в этом районе – Тронхейм – находится в руках 
противника. Мы используем Намсус и Ондальснес, которые являются портами лишь 
второстепенного значения и не имеют почти никаких приспособлений для разгрузки 
военных материалов, а линии коммуникаций, связывающие их с внутренними районами 
страны, плохие. Следовательно, разгрузка механического транспорта, артиллерии, 
провианта и бензина (ничего нельзя достать на месте) – трудное дело, даже если 
бы при этом нам никто и ничто не мешало. Таким образом, численность войск, 
которые мы можем держать в Норвегии, будет строго ограничена до тех пор, пока 
нам не удастся захватить Тронхейм». 
      
      Конечно, можно утверждать, что все операции в Норвегии, в которых мы 
принимали бы участие, независимо от их местного успеха были бы сведены на нет 
той страшной битвой во Франции, которая была столь близка. В течение месяца 
главные армии союзников были разбиты или сброшены в море. Нужно было бросить в 
эту борьбу за жизнь все, что мы имели. Следовательно, наше счастье, что нам не 
удалось сосредоточить большой армии и военновоздушных сил в районе Тронхейма. 
Завеса будущего приподнимается постепенно, и смертные должны жить сегодняшним 
днем. Основываясь на сведениях, которыми мы располагали в середине апреля, я и 
сейчас придерживаюсь мнения, что, раз уж мы зашли так далеко, нам следовало 
настаивать на проведении операции «Хаммер» и наступления на Тронхейм с трех 
сторон, с чем все были согласны. Но я принимаю на себя всю ответственность за 
то, что не убедил в этой необходимости наших опытных советников в момент, когда 
они столь решительно выступили против этого плана, выдвинув серьезные 
возражения. Однако в таком случае лучше было бы отказаться от операции против 
Тронхейма и сосредоточить все силы на захвате Нарвика. Но для этого уже было 
слишком поздно. Много наших войск находилось на берегу, и норвежцы взывали о 
помощи.
      
Глава пятнадцатая
Неудачи в Норвегии 
      
      20 апреля я добился согласия на назначение лорда Корка единым командующим 
военноморскими, сухопутными и военновоздушными силами в районе Нарвика, 
поставив тем самым генерала Макэзи непосредственно под его начало. Мы надеялись,
 что, освободив генерала Макэзи от непосредственной ответственности, мы дадим 
ему почувствовать, что он может свободнее принимать смелые тактические решения. 
Результат не оправдал этих надежд. Он продолжал приводить всяческие доводы, а в 
них у него не было недостатка, чтобы предотвратить решительные действия.
      За неделю, которая прошла с тех пор, как была отклонена идея внезапного 
нападения на город Нарвик, обстановка изменилась не в нашу пользу. Две тысячи 
немецких солдат, конечно, работали день и ночь на своих оборонительных 
укреплениях, которые, равно как и город, были укрыты под снежным покровом. К 
этому времени противник уже, несомненно, имел две или три тысячи моряков, 
спасшихся с затонувших эсминцев. Меры, которые он принимал для использования 
авиации, день ото дня становились все успешнее, и наши корабли, равно как и 
сухопутные войска, подвергались все более усиленной бомбежке.
      Лорд Корк решил произвести разведку боем под прикрытием огня корабельной 
артиллерии, но здесь вмешался генерал Макэзи. Он заявил, что, прежде чем 
начнутся предполагаемые действия против Нарвика, он считает своим долгом 
сообщить, что под его командованием нет такого солдата или офицера, который не 
почувствовал бы стыда за самого себя и за свою страну, если бы тысячи 
норвежских мужчин, женщин и детей, находящихся в Нарвике, стали жертвами 
намечаемого обстрела. Лорд Корк ограничился тем, что переслал это заявление без 
комментариев. Ни премьерминистр, ни я не могли присутствовать 22 апреля на 
заседании комитета обороны, так как в этот день мы должны были быть на 
заседании верховного военного совета в Париже. Перед отъездом я составил ответ, 
одобренный моими коллегами.
      
      «Я полагаю, что лорд Корк знаком с инструкциями о бомбардировке, данными 
в начале войны. Если он найдет нужным пойти дальше этих инструкций, поскольку 
противник исполь