Пока подпольные силы действовали стихийно, в зависимости от случая, и выступали 
отдельными, не связанными друг с другом отрядами, не могло быть и речи о 
внедрении в них иерархии и структуры регулярной армии. Нельзя было посылать им 
из Алжира или из Лондона задания, точно указывая, где и в каком месте они 
должны быть выполнены. Однако предоставить их самим себе, не связывая их с 
центральной властью, было бы крайне рискованно. Они могли бы докатиться до 
анархии "лесных братьев" либо подпасть под преобладающее влияние коммунистов. В 
самом деле, коммунисты представляли собою основное ядро, а зачастую и командный 
состав в движении "Фран-тирер э партизан", составлявшим почти треть всех 
подпольных сил. Если бы де Голль не держал все вооруженные отряды в своем 
подчинении, эта их часть стояла бы особняком и ею распоряжалась бы не 
государственная власть, а те, кто стремился бы захватить власть. Кроме того, 
другие элементы, не зная, к кому им примкнуть, тоже имели бы тяготение к этой 
организации и она подмяла бы их под себя. Кстати сказать, как раз в это время 
коммунисты усиленно старались завладеть Национальным Советом Сопротивления, 
заставить его занять в отношении Алжира позицию своего рода правительства 
внутри страны и объединить подпольные группы при содействии "Комитета действия",
 в котором сами они играли господствующую роль. 

И вот мы создали во Франции систему, которая, не стесняя инициативы подпольных 
сил и их разделения на группировки, связывала их с французским командованием и 
давала им почувствовать эту связь в действии. Для каждого административного 
района и для некоторых департаментов правительство назначило "военного 
делегата", выделенного лично мною. Он устанавливал контакт с вооруженными 
группами своей области, координировал их действия, связывал с нашим центром 
посредством радиостанции, которой он располагал, передавал им наши инструкции, 
а нам сообщал их просьбы, регулировал с нашими службами воздушные операции по 
доставке им на парашютах оружия. Отряды партизан имели теперь инспекторов: для 
всей территории Франции был назначен Мишель Бро, для южной зоны - Жорж Ребате, 
для северной зоны Андре Брозан-Фавро. Когда враг арестовал генерала Делестрэна, 
его заместителя генерала Демаза и его помощника полковника Гастальдо, мы 
назначили начальником штаба тайной армии полковника Дежюсье. Кроме того, я 
назначил "национального военного делегата", то есть штабного офицеpa, 
являвшегося представителем командования для всех боевых элементов: 
партизанского подполья, разведывательной сети, бригад по организации саботажа, 
и он же был моим представителем в Национальном Совете Сопротивления. Эту 
обязанность, требовавшую большой гибкости и твердости, один за другим несли: 
Луи Манжен, полковник Эли, Морис Буржес-Монури{105}, Жак Шабан-Дельмас{106}. 

В некоторых районах с благоприятными для этого условиями наши внутренние силы 
все возрастали, в частях же врага замечались признаки панического страха; в 
таких местах становились возможными объединенные операции, и тогда кто-либо из 
начальников подпольных боевых групп, независимо от того, является ли он 
кадровым офицером, брал на себя командование всеми или частью наших боевых сил 
в данном секторе. Такими командирами были: в Верхней Савойе - майор Валетт 
д'Озья, в Эне - полковник Роман-Пети, в Бретани - генерал Одибер; полковники: 
Гийодо - в Иль и Вилене, Морис - в Морбиане, Гарей, Годен, Генгуэн - в Оверни и 
Лимузене, Андре Мальро - в Коррезе, Ло, Дордони, Раванель - в Верхней Гаронне, 
Помье - в Пиринеях, Аделин - в Жироне, Гранваль - в Лотарингии, Шеванс-Бертэн 
-в Провансе. Роль, а также де Маргёрит - в Париже, Шомель - в Турени; генерал 
Бертран - в Беррии и т.д. 

Но с момента высадки союзников во Франции нужно было добиться, чтобы эти 
разрозненные элементы содействовали операциям союзных войск, и, следовательно, 
военное командование должно было давать им определенные задания и предоставлять 
им средства для их выполнения. В отношении разрушений, которые должны были 
сковывать передвижения неприятеля, у нас имелся общий план, выработанный нами 
уже давно при участии специалистов, компетентных в каждой из интересующих нас 
отраслей. Так, например, существовал "Зеленый план", предложенный 
руководителями "Сопротивления на железных дорогах" -Арди, Арманом и другими; 
имелся "Лиловый план", составленный при содействии участников Сопротивления 
работниками связи - в частности, с помощью Дебомарше: он касался повреждения 
телеграфной и телефонной связи, особенно подземных кабелей; был "Черепаший 
план", по которому предусматривалось перерезать дороги в самых важных местах, 
главным исполнителем его был Ронденэ; был и "Голубой план", в котором 
намечались меры по захвату электростанций. Но, с другой стороны, необходимо 
было, чтобы действия местных подпольных групп в нужный момент приобрели 
общенациональное значение - стали бы выступлением всей страны и приняли 
достаточно устойчивый характер, могли бы стать элементом стратегии союзников. 
Надо было, чтобы отряды тайной армии слились с другими нашими войсками в единую 
французскую армию. 

Вот почему в марте 1944 я создал Французские внутренние силы, в которые в 
обязательном порядке должны были войти все подпольные вооруженные группы, 
причем предписывалось, чтобы они по мере возможности были организованы в 
воинские подразделения, соответствующие нашему уставу: взводы, роты, батальоны, 
полки. Решено было, что офицеры, командующие этими подразделениями, временно 
будут носить звания, соответствующие контингенту, который находится в них под 
началом. Разумеется, мы предвидели, что по части количества нашивок на берете и