|
наша воинская часть на фронте. Затем обсуждался основной вопрос: об организации
1-й Чехословацкой отдельной бригады. Тут нам доставили много забот и волнений
Лондон и начальник чехословацкой военной миссии в Москве Пика. Я решил не
скрывать от товарищей Хрущева и Ватутина нашего беспокойства.
- Мы просили Москву, - говорил я, - чтобы нам разрешили сформировать бригаду
непосредственно в прифронтовой полосе, вопреки требованиям эмигрантского MHO в
Лондоне сформировать бригаду в глубоком тылу. Однако чехословацкое
правительство в Лондоне настаивает, чтобы мы снова отправились в Бузулук. Мы
против этого, потому что не желаем разлучаться с фронтовыми друзьями и терять
дорогое время на длительные переезды. И просим у вас помощи и поддержки.
Товарищи Хрущев и Ватутин прекрасно понимали важность вопроса. Они не забыли
генерала Ингра, который во время войны Советского Союза с белофиннами
организовывал во Франции чехословацкую экспедиционную воинскую часть и хотел
отправить ее на финский фронт для участия в боевых действиях против СССР.
Затем мы снова вернулись к боям под Соколово и героическому подвигу Отакара
Яроша. Товарищ Хрущев подробно расспрашивал меня о боевых действиях батальона.
Он хотел убедиться в точности информации, полученной командованием фронта от
советских командиров, которым был подчинен наш батальон, и от наших соседей.
Через некоторое время Никита Сергеевич Хрущев опять заговорил об организации
чехословацкой бригады. Он дал нам несколько полезных советов, в частности
порекомендовал иметь в бригаде не 15, а 30 танков и увеличить количество
противотанковых средств. Обсуждался также и сам план формирования бригады.
Как показало время, поддержка, которую нам оказали товарищи Хрущев и Ватутин,
была весьма действенной. Никита Сергеевич Хрущев изложил свои соображения
Советскому Верховному Главнокомандованию, и они были приняты и проведены в
жизнь. Когда мы прощались, я попросил от имени всех наших воинов, чтобы
чехословацкой бригаде была предоставлена возможность принять участие в
предстоящих боях на Украине, особенно за столицу Украины древний город Киев. Мы
со своей стороны, заверил я, сделаем все, чтобы 1-я Чехословацкая отдельная
бригада была своевременно подготовлена к этим боям. И эта просьба была
удовлетворена.
Вскоре товарищи Хрущев и Ватутин прилетели к нам в село Веселое, чтобы вручить
советские ордена и медали солдатам и офицерам батальона. Они согласились с
доводами капитана Ломского, который просил отложить этот торжественный акт до
моего возвращения из Москвы, где я принимал участие в совещании по вопросу
формирования и обучения 1-й Чехословацкой отдельной бригады. Оба гостя
интересовались предстоящей реорганизацией части и ее боевой подготовкой, а
также познакомились с жизнью и бытом чехословацких воинов. Товарищ Хрущев со
свойственной ему простотой сразу же сблизился с нашими воинами, подолгу
беседовал с ними, вникал во все подробности их жизни и учебы и обстоятельно
отвечал на задаваемые ему вопросы. На следующий день, когда товарищи Н. С.
Хрущев и Н. Ф. Ватутин улетали от нас, воины прощались с ними как со старшими,
имеющими богатый боевой опыт товарищами. Воины бригады знали их и раньше как
искренних друзей чехословацкого народа, но теперь каждый убедился в этом лично.
Я вылетел в Москву в сопровождении советских офицеров связи подполковника
Загоскина и майора Камбулова и наших офицеров капитана Ярослава Прохазки и
подпоручика Константина Гибнера.
Первый день в московской гостинице "Националь" прошел очень оживленно. Почти
непрерывно звонил телефон - нас приглашали к себе и отдельные граждане, и
организации, и школы. Константин Гибнер побывал во многих редакциях газет и
журналов. Мы и не подозревали, что наша воинская часть так популярна.
Затем пришел майор Советской Армии, представитель уполномоченного СНК СССР по
формированию чехословацких частей на территории СССР генерал-майора Г. С.
Жукова. Он сообщил, что чехословацкое эмигрантское правительство приняло
решение о формировании чисто пехотной бригады, то есть без танков и артиллерии,
лишь с небольшим количеством противотанкового оружия. Он попросил меня
высказать свое мнение по этому поводу для передачи его генералу Жукову. Я
ответил кратко:
- Не согласен! Так и передайте!
Майор улыбнулся и ответил еще лаконичнее:
- Есть!
Позднее мы встретились с генералом Жуковым и подробно обсудили оба проекта -
наш и лондонский. Мой собеседник уже знал о моей встрече с товарищами Хрущевым
и Ватутиным. Советское правительство и Верховное Главнокомандование полностью
согласились с нашей оценкой значения создания бригады как основы будущего более
крупного соединения.
|
|