Гитлер официально утвердил этот указ лишь 1 сентября 1944 года — он хотел 
сначала убедиться в действенности такой меры. Потому неудивительны рвение и 
чрезвычайно высокая требовательность Бормана в период этого «испытательного 
срока». Ознакомившись с отчетами, присланными за первую неделю, рейхсляйтер 
НСДАП разразился гневным посланием, предупредив, что, если гауляйтеры оставят 
работы на усмотрение инженеров вермахта и ОТ, фюрер заставит их самих взять в 
руки лопаты. Со времен первой мировой войны в окрестностях многих [419] городов 
сохранились фортификационные сооружения, их следовало только восстановить и 
модернизировать. Сотни тысяч женщин, подростков, стариков и иностранных рабочих 
целыми днями работали лопатами и кирками, получая в качестве питания жалкие 
крохи и ютясь в ужасной тесноте наспех сколоченных бараков. Но отступавшим 
германским войскам практически не удалось этими укреплениями воспользоваться.
      * * * 
      Гитлер нуждался в дивизиях больше, чем в укреплениях и рвах. В конце июля 
Гиммлер и Геббельс приступили к формированию «народных дивизий» — ополчения, в 
которое, невзирая на состояние здоровье, отправляли всех мужчин, способных 
держать в руках оружие. Однако регулярные войска опасались ополченцев больше, 
чем неприятеля, поскольку в военном противостоянии они были непредсказуемым 
фактором. Если Борман хотел сохранить ведущие позиции в борьбе за 
благосклонность фюрера, ему тоже следовало заняться формированием новых дивизий.
 Как обычно, не имея собственных идей, он заимствовал их у других. 
      В августе советские войска вошли на территорию Восточной Пруссии, и 
генерал Вальтер Венк, глава оперативного отдела генерального штаба, предложил 
объявить мобилизацию всего мужского населения. Генерал Гудериан поддержал этот 
план, но гауляйтер Кох опередил военных и самостоятельно создал многочисленные 
подразделения ополченцев под своим командованием; эта армия не подчинялась 
вермахту и выполняла только приказы Коха. Гудериан предложил фюреру 
сформировать такие резервные армии во всех округах и отметил, что организовать 
набор и обеспечить достаточно умелое управление смогут [420] офицеры СА. 
Рассчитывая на содействие гауляйтеров, Борман взял осуществление этих планов на 
себя. 
      В 1937 году, рассуждая о событиях французской революции, Гитлер сказал, 
что вооруженная толпа остается всего лишь толпой и что всплеск революционного 
энтузиазма не превратит разношерстное сборище в настоящих солдат. Однако осенью 
1944 года фольксштурм был последним резервом живой силы, остававшимся в его 
распоряжении. 
      26 сентября 1944 года Борман написал Герде: «Сегодня после напряженной 
подготовительной работы фюрер подписал приказ о создании фольксштурма. Я 
чувствовал себя подобно роженице — измученным, но счастливым». Он не мог 
самостоятельно оттеснить от этого проекта Гиммлера, командовавшего резервной 
армией регулярных войск, но Гитлер тоже воспротивился дальнейшему усилению 
позиций рейхсфюрера СС и разделил обязанности следующим образом: гауляйтеры 
проводят набор рекрутов и командуют войсками фольксштурма в пределах своего 
округа, а Гиммлер несет ответственность за обучение, вооружение и 
обмундирование ополченцев. Борману же поручалось определить политические и 
организационные принципы фольксштурма. 
      Однако рейхсляйтер НСДАП не собирался ограничивать свои полномочия и еще 
за три дня до подписания декрета приступил к активным действиям: он создал при 
своей канцелярии штаб из представителей всех партийных ведомств и обязал 
подчиненных регулярно присылать материалы о проделанной работе и накопленном 
опыте. В письмах жене Мартин зачастую сопровождал слово «фольксштурм» 
притяжательным местоимением «мой». 
      Время поставило новый вопрос: кому будет принадлежать реальная власть 
Германии на заключительном этапе войны? Борман знал лучше других, что здоровье 
[421] фюрера заметно ухудшилось. У Гитлера участились спазмы желудка, и 28 
сентября после очередного острого приступа он слег. Естественно, в кулуарах 
активно муссировался вопрос о заместителе и преемнике фюрера. Первым 
претендентом на место во главе правительства официально был Герман Геринг, 
который, однако, потерял популярность в народе и утратил реальное влияние. В 
последнее время быстро «пошел вверх» Геббельс, но он не имел широкой поддержки 
ни в партии, ни в вермахте. Чрезвычайные полномочия Гиммлера делали его не 
последней фигурой в перечне претендентов. И все-таки в хорошо информированных 
кругах наиболее вероятной кандидатурой считали именно Бормана. 
      18 октября 1944 года состоялось торжественное официальное приведение к 
присяге фольксштурма — войска, созданного Борманом и гауляйтерами. Опытные 
солдаты считали его жалким подобием настоящей армии. В фольксштурме 
насчитывалось более миллиона человек, но из этих стариков и юношей — под призыв 
попали мужчины в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет — почти никто не 
имел опыта участия в боевых действиях. В большинстве своем эти люди не рвались 
в бой, и перспектива спасти Германию ценой своих жизней вовсе не вызывала у них 
энтузиазма. Эта армия не являлась видом регулярных войск. Днем члены 
фольксштурма работали на производстве, а вечером возвращались в казармы. 
Военной подготовке отводились только воскресные дни. Из-за плохого вооружения, 
состоявшего в основном из устаревших винтовок, учиться приходилось на макетах. 
Недостаток амуниции гауляйтеры восполняли тем, что собирали обувь и ткани у 
жителей окрестностей — те отдавали, сколько могли пожертвовать, — или закупали 
на подешевевшем черном рынке в северных областях Италии. 
      Борман отказался от какого-либо взаимодействия [422] фольксштурма с 
вермахтом. Кроме того, отряды фольксштурма действовали только вблизи места 
жительства их членов{61}.