ременем спешно покидали Гавану.
 

В эти дни был совершен прорыв 69–й бригады советских подводных лодок, в состав 
которой входили лодки Б–4, Б–36, Б–59 и Б–130. Прорыв осуществлялся в условиях 
многократного превосходства противника. Против четырех подводных лодок бригады 
было 
задействовано 85 процентов американских противолодочных сил Атлантики. При этом 

следует учесть тяжелые условия жизнедеятельности личного состава подлодок, не 
приспособленных к плаванию в тропических широтах (температура в 
электротехнических 
отсеках достигала +65 о С, вахтенные нередко падали в обморок. Пресной воды 
выдавали 

427 Очерки истории российской внешней разведки. Т. 5. С. 709. 
428 Очерки истории российской внешней разведки. Т. 5. С. 709—710. 


250 миллилитров в сутки на человека, из–за чего буквально все подводники 
заболели 
потницей в особо тяжелой гнойной форме)
–за чего буквально все подводники заболели 
потницей в особо тяжелой гнойной форме)429. 

Одна лодка успела уйти к берегам Кубы, а три другие были обнаружены и окружены 
американской эскадрой. Американцы начали забрасывать советские лодки шумовыми 
гранатами, которые производили невероятный психологический эффект, деморализуя 
экипажи. Тогда командиры лодок приняли решение всплыть на поверхность. Нести 
вахту и 
так было невероятно трудно. «Когда лодки всплывали, у наших командиров нервы 
были 
напряжены до предела, – рассказывал мне Николай Леонов. – У них было 
предписание в 
случае неминуемой угрозы захвата или смертельной угрозе лодке и экипажу 
применить 
ядерное оружие. Представьте, если бы дрогнули нервы, то и от самих кораблей и 
от 
противостоящей им эскадры не осталось бы ровным счетом ничего». К счастью, 
американцы 
не проявили каких–то агрессивных намерений, самообладание взяло вверх, и 
корабли, как 
говорится, разошлись в море. 

Тогда же произошел еще один уникальный «прорыв». Советский корабль «Винница» 
вез на Кубу обычный гражданский груз – картофель, керосин. На корабле отказала 
радиостанция, и капитан не знал, что американцы ввели карантин. «Представьте их 
реакцию, 
когда мимо них на всех парах мчится, по их мнению, „обнаглевший“ русский 
корабль, – 
рассказывал Леонов. – Они опешили. Давали команду „Виннице“ остановиться и 
подчиниться условиям Вашингтона. Но капитан нашего судна, как человек военный, 
посчитал действия американцев провокацией и, наоборот, прибавил ходу, даже под 
угрозой 
тарана. На Кубе корабль и моряков встречали как героев, разве что не салютовали 
им. Ни 
моряки, ни капитан не могли сначала понять, почему они удостоились такой чести. 
Кубинцы 
отдавали должное людям с „Винницы“, которые прорвали блокаду». 

А один из участников тех событий поведал следующее: «Начались ежедневные облеты 

наших позиций американскими истребителями. Они проходили над нами так низко, 
что на 
виражах мы отчетливо видели летчиков в красных комбинезонах. Очень странно и 
непоследовательно вело себя наше командование. Сообщают по рации, что через 
несколько 
минут над нами появятся американцы и мы должны их сбить. Объявляется боевая 
готовность, но буквально в последние секунды перед их пролетом поступает 
команда ни в 
коем случае не открывать огонь. И так неоднократно. Возможно, это была 
психологическая 
игра с американцами, которые, скорее всего, прослушивали нашу связь. Может быть,
 наше 
командование пыталось запугать американцев, но они не испугались, а нам эта 
нервотрепка, 

мягко говоря, н