ачале 1960 года все же добились получения 
лицензий на 
поставку товаров на Кубу. В частности, химические предприятия, 
руководствовавшиеся не 
политической конъюнктурой, а экономической целесообразностью, выступали за 
признание 
революционного правительства Кастро. Они были кровно заинтересованы в кубинском 

рынке, понимая, что его потеря может существенно отразиться на их доходах, ведь 
сахар в 
большом количестве использовался в американской военной химической 
промышленности. 
К тому же здравомыслящие бизнесмены понимали, что сокращение квоты кубинского 
сахара 
приведет к сокращению кубинского импорта из США, который был довольно 
значителен. 
Это не могло не беспокоить американских экспортеров. 

США не могли не принимать во внимание и внешнеполитические факторы. 
Революционную Кубу морально поддержали многие страны мира и все государства 
социалистического лагеря. Ряд латиноамериканских стран (Бразилия, Венесуэла, 
Панама) 
выступил за изменение политики США как по отношению к Кубе, так и к Латинской 
Америке в целом. Такие выводы были сделаны, в частности, в докладе 
вице–президента 
Никсона президенту США Эйзенхауэру по результатам поездки по странам этого 
региона. 

Наконец, к нормализации отношений США с Кубой подталкивало то обстоятельство, 
что основные конкуренты американцев установили экономические отношения с 
революционным правительством Кастро: Великобритания поставила Кубе автобусы в 
кредит 

310 АВП МИД РФ. Ф. 104. Опись 14. Папка № 5, дело № 1, с. 31—32. 


на несколько миллионов долларов, а Голландия предоставила правительству Кастро 
большой 
заем. заем. 

А вот что сообщалось в докладе о положении дел на Кубе и в Центральной Америке, 

направленном одним европейским посольством на Кубе в МИД своей страны, копия 
которого попала в руки советской разведки: «На кубинской сцене доминирует 
фигура 
Кастро, но неизменно растет авторитет его некоторых ближайших сотрудников, 
особенно 
тех, кто, по–видимому, более склонны к тоталитарному режиму явно 
социал–коммунистического толка <…> Следует избегать разрыва с Гаваной, 
тем более 
что по глубокому убеждению Форин оффис (МИД Великобритании. – М. М.) всякое 
применение силы привело бы к крайне отрицательным последствиям как в 
Центральной 
Америке, так и в странах Юга <…> надо возродить у правительства Кубы 
доверие к 
Западу. Это необходимо для того, чтобы не допустить такого положения, при 
котором 
кубинские лидеры, уже измученные самыми разными чувствами по отношению к 
западному 
миру, начнут проводить такую политику, которая окончательно отдаст их в руки 

коммунистического блока»311. 

Позиция Великобритании по отношению к правительству Кастро была неоднозначной. 
С одной стороны, британцы были обязаны поддержать политику по отношению к Кубе 
своего союзника – Соединенных Штатов. С другой стороны, исход американцев из 
Кубы 
открывал возможности для активизации деятельности британских компаний на 
кубинском 
рынке. Примечательно, что свое первое интервью иностранным корреспондентам 
после 
прихода в Гавану Фидель Кастро дал 9 января 1959 года корреспонденту лондонской 
газеты 
«Дейли телеграф». Он выразил желание развивать дружественные отношения с 
Англией и, в 

частности, заявил о том, что «английская собственность на Кубе не будет 
конфискована»312. 

Британско–кубинские отношения поначалу складывались хорошо. Про