В I в. до н. э. республиканский Рим был сотрясен не только мощным восстанием 
рабов в Италии под руководством Спартака, но и жесточайшими гражданскими 
войнами.

С подлинно трагической яростью вспыхнули внутренние раздоры, и на арену 
политической деятельности вышло несколько явных претендентов на единовластие: в 
хаосе смуты выявилась неизбежность преобразования республики в империю. 
Дальнейшее развитие рабовладельческого способа производства и его интенсивное 
проникновение в ремесло вело к увеличению масс рабов в городах, поэтому для 
государства рабовладельцев сильная централизованная власть становилась 
необходимостью.

Крепкая монархическая власть, хотя и облеченная сначала в республиканские формы,
 сумела на время укрепить основы рабовладения и упорядочить состояние 
государства. В условиях империи рабовладельческий способ производства получил 
возможность продлить свое благополучное существование по крайней мере еще на 
два века.

К концу II в. рабовладельческий способ производства исчерпал свои возможности и 
вступил в состояние кризиса, что закономерно пагубно отразилось на общем 
положении государства.

С III в. императорский Рим, пропитанный кровавыми смутами, переживает тяжелый 
период медленного заката, который завершается в V в. его погружением в мир 
варварства, где в дальнейшем феодализм неторопливо поднимется на сцену истории.



Юлий Цезарь

Гай Юлий Цезарь родился в 100 г. до н. э. в двенадцатый день месяца квинтилия, 
который впоследствии в его честь был переименован в июль. Он происходил из 
патрицианского рода Юлиев, древнего и знатного, но бедного.




Юлий Цезарь. Мрамор. Рим. Ватиканские музей


Юлий Цезарь получил прекрасное образование, которое в те времена заключалось в 
изучении греческого языка, литературы, философии, истории и в овладении 
ораторским искусством. Цезарь от природы отличался великолепными способностями 
и быстро достиг выдающихся успехов в красноречии. Из всех ораторов своего 
времени он уступал только Цицерону, имя которого впоследствии стало 
нарицательным. Сам Цицерон был столь высокого мнения об ораторском искусстве 
Цезаря, что в одном из писем писал о нем: «Кто острее его, кто богаче мыслями! 
Кто пышнее и изящнее в выражениях!» (Свет. Юл. 55).

Юлий Цезарь жил в бурную эпоху. Это время кратко и выразительно 
охарактеризовано великим римским историком Тацитом: «Жажда власти, с 
незапамятных времен присущая людям, крепла вместе с ростом Римского государства 
и, наконец, вырвалась на свободу. Пока римляне жили скромно и неприметно, 
соблюдать равенство было нетрудно, но когда весь мир покорился римлянам, а 
государства и цари, соперничавшие с ним, были уничтожены, то для борьбы за 
власть открылся широкий простор. Вспыхнули раздоры между сенатом и плебсом; то 
буйные народные трибуны, то властолюбивые консулы одерживали верх друг над 
другом; на Форуме и на улицах Рима враждующие стороны пробовали силы для 
грядущей гражданской войны. Вскоре вышедший из плебейских низов Гай Марий и 
кровожадный аристократ Луций Корнелий Сулла оружием подавили свободу, заменив 
ее самовластием (первая четверть I в. до н. э.). Явившийся им на смену Гней 
Помпеи Магн был ничем не лучше, только действовал более скрытно; и с этих пор 
борьба имела одну лишь цель – единовластие» (Тац. Ист. II, 38).

Характер этих «новых» людей метко определил философ Сенека: «Марий вел войско, 
а Мария вело властолюбие. Эти люди, никому не дававшие покоя, сами не ведали 
покоя, будучи подобны смерчам, которые все захватывают своим вращением, но 
прежде сами приведены во вращение и потому налетают с такой силой, что над 
собой не властны. Явившись на беду многим, они на себе чувствуют потом ту 
губительную силу, которой вредят другим. И не следует думать, будто кто-нибудь 
стал счастливым через чужое несчастье» (Сен. Луц. XCIV, 66-67).

В эту борьбу активно и целеустремленно включился Юлий Цезарь. Непомерное 
властолюбие было главной движущей силой всей его жизни, а девизом – слова из 
знаменитой в древнем мире трагедии Еврипида Финикиянки, которые постоянно были 
у него на устах:

Если уж право нарушить, то ради господства,

А в остальном надлежит соблюдать справедливость.