таких контактов не было. Советское посольство в Каире вообще еще не знало, как 
относиться к молодым офицерам, прогнавшим короля Фарука. Посол Даниил Солод 
считал Насера и его офицеров опасными националистами и реакционерами.
 Устроить Шепилову встречу с Насером взялась разведка. В Каире тогда находился 
заместитель начальника первого главного управления КГБ Федор Константинович 
Мортин, недавно переведенный из партийного аппарата. Он приказал своим 
подчиненным помочь Шепилову. Каирская резидентура фактически только-только 
начала работать.
 «В Каире остался только один оперативный сотрудник, недавно туда направленный 
и не имевший никаких полномочий, — вспоминал генерал-лейтенант Вадим Алексеевич 
Кирипиченко. — Весь состав резидентуры надо было срочно подбирать, в том числе 
и резидента. К этому времени в ПГУ пришли выпускники разведшколы, 
Военно-дипломатической академии и различных гражданских вузов. После 
интенсивных поисков резидентура для Каира была сформирована из шести человек».
 Говорят, что Насер встретил Шепилова словами: «Брат мой, я так долго ждал этой 
встречи!»
 Встречи Шепилова с Насером заложили основы ближневосточной политики Советского 
Союза — опора на арабские страны против Запада. Шепилов вернулся в Москву 
вдохновленный собственной дипломатией.
 Академик Андрей Дмитриевич Сахаров вспоминал, как ученых-атомщиков пригласили 
на заседание президиума ЦК. Но их долго не пускали в зал заседаний — никак не 
могли закончить предыдущий вопрос. Наконец им объяснили: «Заканчивается 
обсуждение сообщения Шепилова, который только что вернулся из поездки в Египет. 
Вопрос чрезвычайно важный. Обсуждается решительное изменение принципов нашей 
политики на Ближнем Востоке. Отныне мы будем поддерживать арабских 
националистов. Цель — разрушить сложившиеся отношения арабов с Европой и 
Соединенными Штатами, создать „нефтяной кризис“ — все это поставит Европу в 
зависимость от нас».
 В благодарность за антиамериканские лозунги и слова любви, адресованные 
сменявшим друг друга советским вождям, Москва начала снабжать арабский мир 
оружием, ссужать деньгами, посылать многочисленных советников и специалистов.
 Тайные советско-египетские переговоры начались в Праге. Речь шла о продаже 
Египту чехословацкого оружия, производимого по советским лицензиям.
 Конспирация была важнее всего. Египетская делегация во главе с Хафесом 
Исмаилом, начальником канцелярии военного министра Абд-аль Хакима Амера, тайно 
вылетела в Югославию. Там ее два дня держали в резиденции, потом отправили в 
Прагу. Делегации было приказано не поддерживать отношений с представительством 
Египта в Чехословакии, поэтому Насер не мог связаться со своей делегацией.
 Переговоры, проходившие в здании чехословацкого министерства внешней торговли, 
продолжались примерно три недели. В состав чехословацкой делегации включили 
советских представителей.
 «Вначале они не скрывали своих опасений относительно наших истинных целей, — 
вспоминал руководитель египетской делегации Хафез Исмаил. — Они опасались, что 
переговоры о военных поставках — лишь маневр. Но когда они убедились в 
искренности наших намерений, то переговоры пошли гладко. Между нами не 
возникало никаких недоразумений. Одним из главных наших требований было — 
немедленная поставка боевых самолетов и другого оружия на советских судах. 
Советский Союз полностью пошел нам навстречу».
 Оружие понадобилось Египту не только для борьбы с Израилем. Когда 
правительство Судана стало отходить от линии Египта, Насер в августе пятьдесят 
пятого года попросил Москву срочно продать ему транспортные самолеты и 
бомбардировщики, чтобы перебросить египетские войска в Судан.
 Насер сказал советскому послу Солоду: «Египетское правительство уверено, что 
арабские страны всегда будут идти за Египтом…»
 Насер намеревался стать вождем не только арабов, но и всего мусульманского 
мира.
 «Я думаю о наших братьях по вере, — писал он, — которые, в какой бы стране они 
ни находились, обращаются вместе с нами к Мекке и с благоговением шепчут те же 
молитвы.
 Когда я мысленно обращаюсь к десяткам миллионов мусульман в Индонезии, Китае, 
Малайзии, Таиланде, Бирме, Пакистане, России, не говоря уже о миллионах 
мусульман в других странах, когда я мысленно представляю себе эти миллионы, 
объединенные единой верой, я полностью сознаю, какие огромные возможности 
таятся в сотрудничестве между ними, которое гарантирует им и их собратьям 
неограниченную мощь.
 Теперь я хочу вернуться к роли, блуждающей в поисках актера, способного ее 
сыграть. Именно мы, и только мы способны ее сыграть».
 На переговорах в Праге советские представители потребовали часть оружия 
оплатить сразу и в свободно конвертируемой валюте — британскими фунтами 
стерлингов. Остальное согласились продать в рассрочку, но под хороший процент.
 Насер вовсе не собирался платить. Он напомнил советским руководителям, что 
Шепилов ему обещал: «Все расчеты будут произведены за счет поставок Советскому 
Союзу египетских товаров». Насер просил принять в оплату за оружие хлопок и рис.
 Хрущев и другие члены президиума ЦК согласились.
 Четвертого сентября посол Солод сообщил египтянам, что Москва готова продать 
танки. Поставки оружия начнутся в кратчайший срок. Расплатиться египтяне могут 
товарными поставками — хлопком, рисом, кожевенным сырьем, пряжей из 
искусственного шелка.
 Двенадцатого сентября пятьдесят пятого года тайное соглашение о поставках 
оружия было подписано в Праге. К исполнению этой сделки привлекли и Польшу. Она